На лестнице, ведущей на первый этаж, у ДГ-29 началась ломка. Осознанец вдруг остановился, закатил глаза и протяжно завыл. Затем он рухнул на колени и, скорчившись, свалился на пол. Изо рта несчастного пошла пена. Юр, впервые увидевший ломку осознанца, смотрел расширившимися глазами на корчившегося хомоноида, не зная, что предпринять.
Опытный Уиф среагировал мгновенно:
- Отчитка нужна!
Он вынул из кармана книгу какого-то классика и распорядился:
- Юр, последи за лестницей!
Юноша метнулся к выходу на второй этаж. Краем уха он услышал бормотание опытного эквивала, начавшего проводить отчитку осознанца. Умный текст классической повести сделал своё дело: осознанец начал приходить в себя. Юр был начинающим эквивалом, но он знал, что чтение классики приводит в чувство любого осознанца с первых же фраз. Тут юноша вспомнил, что оставил без внимания первый этаж и рванул вниз. Пробегая мимо Уифа, он был пойман за плечо.
- Успокойся, дружище! Он пришёл в себя, пора двигать дальше, - Уиф надвинул хомоноиду сползшую кепку поглубже на лоб, прикрывая предательски открывшийся инвентарный номер.
На выходе из здания находилась хомонизированная пропускная вертушка - рослый хомоноид, перегородивший выход. Он стоял возле стены узкого прохода, опираясь на неё спиной, а длинную ногу упёр в противоположную стенку. Юр напрягся, а Уиф, подойдя к вертушке, показал ему пропуск. Вертушка нахмурил лобную татуировку и вопросительно посмотрел на Юра и осознанца.
- Эти двое со мной! - веско сказал эквивал. - Имею допуск "Б" на провод и сопровождение в здание и из здания группы лиц численностью до пяти человек.
Вертушка холодно кивнул, убрал ногу, освободив проход, и через секунду беглецы оказались на улице.
Возле входа в управление, заметив трёх клиентов, немедленно затормозил извозчик.
- Куда нужно ехать уважаемым господам? - осведомился он с елейной улыбкой. - На тройке, с ветерком!
Три хомоноида, запряжённые в повозку, шумно дышали. Видимо, ямщик только что гнал их на пределе возможностей. Левый пристяжной попытался присесть на асфальт, но извозчик дёрнул поводья, и тот снова поднялся, встрепенувшись и сморщившись от боли, причинённой удилами.
- Спасибо! Мы лучше пешком, - вежливо отказался Уиф.
- Ну, как хотите, - немного обиделся возница и, стегнув коренного в упряжке, умчался, подняв облако пыли.
- Может, на извозчике быстрее? - спросил Юр, с сожалением проводив взглядом тройку.
- Не будем внимания привлекать лишний раз, - возразил Уиф. - Вдруг осознанца снова начнёт ломать. Прямо в повозке. Лучше через Центральный парк срежем, там сейчас народу мало.
Они быстро перешли улицу, уступив дорогу паре хомонизированных экипажей, и вскоре оказались в парке. Там, в самом деле, было спокойно. Беглецы пошли пустынной аллеей, по обе стороны которой стояли статуи-хомоноиды в серебристых красивых одеяниях. Сейчас они неподвижны, зато вечером, когда служащие потянутся в парк, изваяния будут совершать красивые плавные танцевальные движения, развлекая публику.
Поскольку беглецы двигались быстрым шагом, да ещё и нервное напряжение сказалось, грузный Уиф вскоре выдохся. Он двинулся было к ближайшей лавочке, но там в полный голос трещал радио - потрёпанный хомоноид с чёткой дикцией.
- Хомонизация набирает обороты, - жизнерадостно возвестил радио, - всё больше и больше отраслей экономики хомонизируется. Вместо железных коробок с гайками, отравляющих воздух города, мы получили экологически чистый общественный хомотранспорт. Мы спасаем леса: на Новый год мы не рубим ёлки, а украшаем игрушками и гирляндами симпатичных хомоноидов. И деньги нам выдают не бездушные, часто ломающиеся и ошибающиеся банкоматы, а красивые живые устройства...
- Пойдём подальше! - брезгливо сморщился Уиф. - Тошнит от этой пропаганды!
Они пошли искать другую скамейку, откуда не слышно голоса радио.
- Вместо мёртвых детских площадок - бойкие хомоноиды, умеющие развлекать наших детишек! - неслось им вслед. Радио всегда настроен так, чтобы регулировать громкость в зависимости от приближения или удаления слушателей. - Вместо безжизненных музыкальных центров - живые голоса комнатных исполнителей. Вместо бездыханных кофемашин - тёплое дыхание красивых хомокофеварок, подающих кофе прямо вам в постели. Разве это не прекрасно, уважаемые слушатели?!
Трясясь от ненависти и задыхаясь, Уиф, убегал от мерзкого голоса хомоноида-пропагандиста. Он заметил лавочку в дальнем углу аллеи, добежал до неё и рухнул чуть ли не плашмя на неё, пытаясь отдышаться. Юр и ДГ-29 пристроились рядом.
- Гадость какая! - трясясь от гнева и судорожно глотая воздух, вымолвил эквивал. - Промывка мозгов! У одних они на генном уровне промыты, - Он указал на осознанца, - другим радио пытается впихать разную ересь! Не выйдет, господа хорошие!
Он погрозил кулаком невидимым врагам. Осознанец сидел, понурив голову и тупо уставившись в землю.
- Он ведь тоже человек! - Уиф указал на ДГ-29. - Такой же, как и мы с тобой, Юр!
- Я знаю, - Юр посмотрел на осознанца. - Хоть сразу и не скажешь...
- Мы просто к этому привыкли, друг мой, - Эквивал уже почти отдышался. - Привыкли, что нас с детства окружают хомоноиды. Мы относимся к ним, будто к обычным устройствам: питаем, чтобы лучше работали, или подпинываем, покупаем и продаём, выкидываем, если они сломались.
Осознанец медленно повернул голову к оратору, в его глазах, очищенных от хомоноидной пелены, мелькнула толика разума.
- Мы ведь убийцы, Юр, самые настоящие убийцы! - со слезой в голосе убеждал Уиф. - Сколько хомоноидов гибнет в школах, когда учителя демонстрируют ученикам закон всемирного тяготения! Бросают хомоноида с девятого этажа, а ученики вычисляют время его падения. "Пишите условие задачи: тело падает с высоты аш..." В хомотеатрах - сплошь жестокие постановки, где персонажей бьют и убивают. И никто не задумывается, что артистов-хомоноидов мучают и умертвляют по-настоящему! Привыкли! Нам нужен реализм. Публика с каждым спектаклем требует больше и больше крови и мучений.
Он невидящим взором окинул пруд, находящийся за кустами. Там рослый хомоноид-лодка вёз на спине толстую даму; скорость он набрал приличную: лодка плыл неплохим брассом. Потом что-то случилось, то ли хомоноид выдохся, то ли его недостаточно накормили с утра, скорость его снизилась, и он начал тонуть. Дама завопила дурным голосом, и спасатель, дежурящий на берегу, немедленно оседлал мощную спасательную хомошлюпку, тут же рванувшую на помощь утопающим быстрым кролем.
- Ты неплохой парень, Юр, - благосклонно посмотрел на юношу Уиф, - раз вступил в ряды эквивалов. Кроме нас больше никто в этом гнилом обществе не борется за права хомоноидов. И чем нас больше, тем мы быстрее добьёмся своего - уравнять в правах хомоустройства и людей. Хомонизация - зло, хуже древнего фашизма!
Даму тем временем вытащили из воды. Провинившаяся лодка тоже выползла на берег и села в сторонке, вобрав голову в плечи. Спасённая начала препираться со спасателем, тот извинялся за некачественный транспорт и обещал отремонтировать лодку в самое ближайшее время, чтобы не пострадали другие отдыхающие. Или утилизировать, если он не подлежит ремонту.
Сидящий до сих пор смирно осознанец вдруг издал протяжный стон и начал заваливаться набок. Уиф, мгновенно среагировав, вынул книгу и начал отчитку:
- "Как томительно жарки те часы, когда полдень блещет в тишине и зное и голубой неизмеримый океан, сладострастным куполом нагнувшийся над землею..."
Осознанец почти затих. Но в это время по аллее верхом на статном вороном хомоноиде проезжала симпатичная девушка в костюме всадницы с хлыстом в руках. Возле лавочки с беглецами она резко тормознула, спешилась и ласково потрепала хомоноида по крупу.