Ровно в семнадцать часов они вошли в рабочий кабинет начальника школы служебного собаководства. Оба офицера уже свыше десяти лет служили в ней, участвовали в ее создании, начиная со строительства бараков и кончая разработкой учебных и научно-исследовательских планов.
Начальник поднялся из-за стола и поприветствовал их.
— Ну, каков ваш ответ?
— Операция возможна.
— Хорошо! Какую собаку мы берем?
Франц Брунс усмехнулся по поводу словечка «мы», но быстро отвернул лицо в сторону.
— Самку Асси, — сказал Деде.
— Сегодня же явитесь в районный отдел народной полиции. Детали операции согласуйте с товарищами из отдела.
Затем, немного поколебавшись, начальник решился на необычную в его устах фразу:
— Удачи вам!
Деде и Брунс уже выполнили поворот кругом, когда он добавил:
— Езжайте в гражданской одежде. Так просили…
Майор Деде выбрал Бернгардтштрассе и Клара-Цеткинштрассе, потому что их обследование казалось ему делом как наиболее неотложным, так и требующим особой тщательности в связи с близостью театра и больницы. Старший лейтенант Брунс был согласен с ним.
На этот раз люди из аварийной команды прибыли на место уже заранее. Были предприняты необходимые меры предосторожности. Деде и Брунс поменялись ролями. Брунс должен был вести Асси, а Деде — прокладывать след. Аварийная служба доложила, что телефонные колодцы и шахты стоков уже обследованы специальными приборами, а обуривание сконцентрировано на заранее обусловленных улицах и у заранее обусловленных домов.
Майор Деде спустился в подвал. Стеклянная трубочка прореагировала на газ CO. Проверка главных кранов и счетчиков ничего не дала. Хоть дом и был старый, а трубы эксплуатировались уже много десятилетий, утечек обнаружено не было.
Стало быть, газ шел необычным путем и поступал откуда-то из глубины. Деде работал по своей, родившейся всего лишь двадцать четыре часа назад теории. Остановившись перед домом, он увидел рядом с Брунсом мужчину лет пятидесяти, которому Асси оказывала внимание, тыкаясь в него носом.
Деде сделал ему знак рукой и сразу же подосадовал на свою промашку — ведь он забыл, что это слепой. Но тот, наверное, по поведению Брунса что-то почувствовал и без посторонней помощи, держась все время на расстоянии вершка от стен, подошел к дому № 107.
— Майор Деде, — дополнил тот.
Деде был слегка ошарашен, и слепой, казалось, понимал это. Видно, Деде был не первый, кто недооценивал возможности незрячего человека.
— Я не буду вам в тягость, товарищ майор. Если вы мне в нескольких словах объясните, что и зачем вы делаете, я буду вам очень признателен. Не обо всем можно узнать из книг. О «газовых» собаках в книгах для слепых пока еще ничего нет.
Майор Деде рассказал слепому, как они задумали поиск. По обеим сторонам улицы он проложит след. Пройдет под мостом по улице Рембрандтштрассе, пересечет ее, снова пройдет под мостом и возвратится по другой стороне улицы. Если Бирд хочет, то может идти сзади, или рядом, или же подождать здесь.
— Спасибо, я подожду, — сказал слепой.
Уже через несколько минут Деде возвратился, хотя с удовольствием снова взобрался бы на железнодорожную насыпь, чтобы еще раз оглядеть окрестности.
— Пойдемте со мной. Я на короткое время спрячусь. Лучше, если собака не будет меня видеть. Она сейчас, правда, занята работой. Но тем более не стоит ее отвлекать.
— Тогда она будет почти в таком же положении, как и я, — сказал слепой, и Деде постепенно стал привыкать к мысли, что с ним можно говорить как с обычным человеком.
Из подъезда, куда они зашли, можно было наблюдать за домом № 107.
Перед входом в дом Асси легла. На этот раз Брунс велел не только пометить это место железным прутом, но и убрать притоптанный снег, чтобы посмотреть, что там за почва. Затем он снова поднял Асси и последовал за ней. Асси быстро шла, обнюхивая снег. Пройдя несколько метров, она снова легла — теперь уже на мостовой.
Деде обо всем этом рассказывал слепому.
— Моя Белла приучена в подобных случаях подавать голос, — сказал слепой. — Я думаю, в этом единственное и существенное различие.
И он принялся рассказывать о своей собаке — причем так, что Деде просто не верилось, что перед ним незрячий человек. Он честно признался, что с кобелями у него не очень-то получается. Они легко отвлекаются, не оставляют попыток взять верх над хозяином, никак не могут избавиться от привычки следовать своим влечениям. Нет, он не хочет сказать ничего плохого о кобелях. Но зачем столько усилий, если того же самого гораздо проще добиться любовью?