‒ Да, ‒ сказал он, ‒ хорошо ты меня отделал. Всю злость выместил, да? Думаешь, я тебя из собственной дурости не пускал?
‒ Не знаю! ‒ буркнул Фьольвир.
Он подтянул топорик поближе. Мужчина оценил это понимающей ухмылкой.
‒ Не, так-то ты, конечно, герой.
Он окинул взглядом разлетевшиеся блюда, потом схватил пучок зелени, сунул в рот и, пережевывая, закатил глаза.
‒ С прошлой смерти ничего не ел, ‒ заявил он.
‒ Сам виноват, ‒ хмуро сказал Фьольвир.
‒ Хочешь еще раз убить?
‒ Не знаю.
‒ И кто ты после этого?
Мужчина, жуя, перешагнул через ковер, откинул остатки еды и легко, без видимых усилий откатил мертвого себя на песок. Мелькнул раскроенный лезвием рот, похожий на черно-красную дыру.
‒ Давай еще раз, ‒ сказал мужчина, устраиваясь напротив Фьольвира.
‒ Я не уверен, что ты настоящий, ‒ сказал тот.
Усач улыбнулся.
‒ Ну, здесь я тебе ничем помочь не могу, уважаемый. Тебе придется смириться с невозможностью определить мою истинную природу.
Фьольвир подобрал ломтик прозрачного мяса и посмотрел его на просвет.
‒ Но если ты ‒ воображаемый, такой же воображаемый, как Унномтюр, как, возможно, я сам в башне, ‒ произнес он, ‒ тогда существует ли на самом деле дверь и изначальная тьма за ней?
Мужчина весело рассмеялся.
‒ Глубоко копнул, уважаемый! Если тебе нужна дверь, значит, она есть. Если тебе нужна тьма, значит, есть и тьма. Если тебе нужен кто-то еще, он тоже есть, уважаемый. А где он, какой он, существующий или нет, разве это важно?
Фьольвир тяжело вздохнул.
‒ Мне нужно остановить Мтага, если еще не поздно, ‒ сказал он. ‒ И я не могу ответить, кто я.
‒ Позволь-ка.
Усач вытянул мясной ломтик из пальцев Фьольвира и, подмигнув, забросил его себе в рот. Несколько мгновений, причмокивая, он двигал челюстями.
‒ Мтаг… Да, был здесь какой-то грязный человек, ‒ сказал он. ‒ Хотел как ты. Но он знал, кто он.
‒ Я ‒ Фьольвир Маттиорайс…
‒ Я слышал, ‒ поморщился мужчина. ‒ У меня уже в ушах звенит от твоего крика. Фьольвир Маттиорайс! Фьольвир Маттиорайс! Ну, войдешь ты, уважаемый Фьольвир Маттиорайс, в дверь. Будет ли во тьме твое имя иметь хоть какое-нибудь значение?
‒ Не знаю.
‒ Не будет!
‒ Значит, я ‒ никто?
‒ Близко к ответу. Я подскажу, ‒ наклонился к Фьольвиру усач. ‒ Ты ‒ мертвец. Ты же не бог?
‒ Нет.
‒ Ну, вот. А всякий, кто решил войти к изначальной тьме, если он не бог, он совсем не жилец. С именем или без него, уважаемый. Из тьмы не возвращаются. И ты должен уяснить себе это раз и навсегда.
‒ Но Мтаг…
‒ Что ‒ Мтаг?
‒ Мтаг вернется.
‒ Кто тебе это сказал? ‒ удивился усач.
‒ Он заключил сделку, ‒ сказал Фьольвир.
‒ Сделку? С тьмой?
Мужчина захохотал. Лицо его приобрело оттенок плода с красными зернами. Глаза заслезились. Несколько раз от избытка чувств он хлопнул себя по колену. Шлепки вышли звучные, сочные.
‒ Уважаемый! Сделки с тьмой подобны сделкам с воздухом или морем. Считай, что их нет. Считай, что твой Мтаг договорился с морем, что оно отворачивает волны от берега. Или с воздухом, что тот станет тверже камня. Как думаешь, исполнят ли воздух и море этот договор?
Мужчина замотал головой и со смехом пополз по ковру собирать раскатившиеся виноградины. Его путешествие, впрочем, оказалось очень коротким, поскольку встретило препятствие в виде топора.
‒ Опять? ‒ огорченно спросил усач.
Фьольвир подвинул лезвие к шее обжоры.
‒ Послушай! ‒ сказал он. ‒ Страж ты, ключ ты или просто безумец. Послушай! У Мтага ‒ шкатулка. А в шкатулке ‒ боги!
‒ Боги? ‒ переспросил мужчина.
‒ Да.
‒ Все-все боги? От Йоруна до Пикля?
‒ И почти все ваэны.
‒ И ваэны? ‒ ахнул усач.
‒ И ваэны, и полубожества.
Несколько мгновений мужчина смотрел на Фьольвира, и весь его хитрый вид говорил: ну, давай, я жду, когда ты сознаешься в том, что это выдумка. Вместе посмеемся. Я готов составить компанию хорошей шутке.
Но Фьольвир был серьезен.
‒ Погоди, ‒ сказал мужчина оторопело, ‒ ты действительно веришь в это? Даже если принять во внимание… Нет, это просто смешно, уважаемый! Все боги в одной шкатулке! Йорун! Йорун что, тоже?
‒ Да.
Усач задумался.
‒ Нет, я понимаю, ‒ пробормотал он, ‒ что последние полгода-год наборы блюд не блистали разнообразием… Так это мои возможности… Ну, да, если все боги, где им поддерживать божественное…
‒ Надо остановить Мтага, ‒ сказал Фьольвир.
‒ Остановить нельзя, ‒ покачал головой усач. ‒ Но можно сделать другое.
‒ Что?
‒ Пошли-ка.
Обжора поднялся и решительно зашагал к арке. Фьольвир последовал за ним. Волны бухали о берег.
‒ Сразу предупрежу, ‒ обернулся усач, ‒ ты, скорее всего, умрешь там.
‒ Я уже понял, ‒ кивнул Фьольвир.
‒ И не сможешь уплыть в Тааливисто.
‒ Почему?
Мужчина остановился у арки.
‒ Там все-таки тьма. Никакой связи с миром.
‒ Ладно, ‒ чуть помедлив, сказал Фьольвир.
‒ Теперь вот что…
Мужчина провел пальцами по опоре и обмахнул ладонью узорчатый свод. Море за аркой погасло, воздух утратил прозрачность, и вместо открытого прохода обозначилась дверь, словно вылитая из цельного куска металла.
‒ Между миром и тьмой находится пограничная территория, ‒ сказал усач. ‒ Ее зовут кто тенью, кто сумраком. Мтагу ее придется пройти, а это не так быстро, как ему бы хотелось. У тебя будет возможность его нагнать.
‒ А давно он?..
Мужчина пожал плечами.
‒ Здесь нет понятного человеку времени. В общем, ‒ сказал он, ‒ в сумраке ты еще сможешь его перехватить, Фьольвир Маттиорайс. Но если перейдешь границу тьмы, ничто тебя уже не спасет. Хотя вряд ли твой Мтаг сам намерен переходить во тьму. Договариваться они будут, скорее всего, на нейтральной территории.
‒ А если у самой двери?
‒ Слишком светло. И еще. Я дам тебе свои сапоги.
Фьольвир опустил взгляд на босые ноги усача.
‒ У тебя их нет, ‒ сказал он.
Обжора усмехнулся.
‒ Если бы они были на мне, уважаемый, я бы уже полмира отмахал.
Он встряхнул полы халата и полез за пазуху. Через мгновение Фьольвир получил в руки помятые кожаные штиры, грубо шитые жилами в голенище.
‒ Надевай, ‒ распорядился мужчина.
Фьольвир опустился на землю.
‒ Ты совсем, уважаемый? ‒ навис над ним обжора. ‒ Перед дверью надевай. Иначе ни в арку не попадешь, ни берег потом не отыщешь.
Фьольвир послушно пересел ближе к двери. Усач наблюдал, как волосатые ноги Фьольвира исчезают в раструбах сапог.
‒ Не жмут?
‒ Нет.
‒ Вставай на одной ноге, понял?
‒ Понял.
Поджав одну ногу, Фьольвир с помощью усача поднялся.
‒ Не опускай! ‒ предупредил тот.
‒ Держу, ‒ сказал Фьольвир, похожий на цаплю.
Мужчина легонько коснулся двери ногтем, и она с мелкой дрожью земли под ногами распахнулась в зыбкое, серое ничто.
‒ Сделал шаг ‒ остановился, осмотрелся, ‒ напутствовал усач. ‒ Следы Мтага там светятся. Будешь внимателен ‒ увидишь. Не переступай, отнесет сразу на фальлаф или того дальше. Понял?
Фьольвир, балансируя на одной ноге, кивнул.
‒ Тогда вперед, уважаемый, ‒ мужчина хлопнул его по плечу, ‒ хоть ты меня и убил, а ты мне все-таки чем-то симпатичен.
‒ Это потому, что я ‒ герой.
Усач фыркнул.
‒ Нет, это потому, что я существую только у тебя в голове. Ха-ха-ха!
‒ Может, так и есть, ‒ сказал Фьольвир.
Он наклонился, придерживая ладонь на арочной опоре, и на вдохе сделал шаг вперед. Шершавая кромка ширкнула по пальцам, сдирая кожу. Серая зыбь надвинулась, заклубилась и потоком покатилась мимо, оставляя на лице и теле ощущение влажного тумана и колких дождевых крапин.
Фьольвир опустил ногу.
Слоистый сумрак вокруг него дрогнул и прекратил движение. Было тихо. Вдалеке вспухали серые холмы и тут же таяли, распадаясь на туманные пряди. Фьольвир качнулся на одной ноге. Обернувшись, он не увидел ни арки, ни берега, ни усача. Но дымка за спиной явно была светлее, чем поблизости. Впереди же сумрак постепенно темнел, превращаясь в высокий горный кряж тьмы.