Вряд ли это лично мое изложение точки зрения религиозных проповедников. Как раз в то время я читал книгу «Беседы о религии и знании», атеистическую разумеется, других тогда не было. Может быть, цитата оттуда. В казенном месте, где я вынужденно скучал, лежала эта забытая кем-то книга… Пробовал читать сейчас, заодно хотел найти цитату, и бросил: много поверхностного, неубедительного — пропаганда атеизма, а не поиск истины. Люди отрабатывали деньги, так же как и сейчас, как и всегда. Вообще попытки ученых и философов доказать, что Бога нет, с некоторых пор воспринимаются мною так же, как «научные» познания старика Хоттабыча о мироздании, которыми он, устами пионера Вольки, «потряс» всех на экзамене по географии.
Такое впечатление, что любые попытки построить справедливое и благоденствующее общество («рай на земле», как с презрением и даже ненавистью говорят священники), считаются неслыханной дерзостью, гордыней, потому что «делается это без Бога, без Святаго Духа». Для меня остается загадкой, как они определяют, какие исторические события происходят по Божьей воле, а какие — по Божьему попущению? Встречал мнение, что это одно и то же в разных формулировках. (А вообще, если откровенно: кто служит Богу, а кто дьяволу, по сутане не определишь.) Когда-то давно я слышал гипотезу об инопланетянах-вампирах: почти утратившие эмоции, а с ними — вкус к жизни, они подзаряжаются нашей эмоциональной энергией, которой особенно много испускается в тонкий эфир во время войн и всяческих бедствий. Поэтому они совершенно не заинтересованны в благополучном человечестве. Вам эта гипотеза ничего не напоминает? Ад на земле — это пожалуйста (наказание за грехи наши). «Рай на земле» — ни в коем случае, и думать не смейте! По крайней мере, до Второго Пришествия, а там все решится по воле Божьей. Как будто можно запретить стремление людей к лучшей жизни. Нет, я не об «американской мечте». Я о другой жизни, которой нас лишили, как только она стала более-менее налаживаться. «Все повернем мы по-своему и жить будем…» — «Как цари!» — «Ну, зачем нам такая дурацкая жизнь? Цари, брат, лодыри и тунеядцы, а мы — рабочие…» (В. Осеева «Динка»).
«Когда фарисеи отступили от Господа, тогда Он сказал ученикам Своим, что признаком кончины мира… будет необыкновенное вещественное развитие: люди забудут Бога… и, в обольщении своем, как бы вечные на земле, все внимание устремят на землю, на доставление себе на ней возвышеннейшего и неизменного благосостояния» (Игнатий Брянчанинов, Полное собрание творений, Том 4).
У меня в связи с этим два сомнения: неужели полуголодное, полунищенское существование целого народа возвышает его перед Богом? И неужели были времена, когда люди все внимание не устремляли на землю? На какое место Нового Завета ссылается святитель, тоже непонятно. Если на Главу 24 Евангелия от Матфея, то нет там ни таких слов, ни похожих по смыслу.
«Всеобщий разврат вместе с породившим его обильнейшим вещественным развитием будут знамением кончины века» (Игнатий Брянчанинов, т.4).
Пока я вижу, как у нашего народа уже четверть века подряд изымают материальные «излишки», что нисколько не мешает так же усердно развращать его.
К слову, на Поместном Соборе 1503 года нестяжатели остались в меньшенстве и проиграли раз и навсегда. После чего никто уже не мерял, где кончается вотчинное хозяйство по необходимости и где начинается откровенная эксплуатация монастырских крестьян, ничем не уступающая помещичьей, и накопление богатств: «Надо предоставить это Богу». Лишь в северных монастырях предпочитали обходиться своим трудом и даже помогали местным крестьянам в неурожайные годы — раздавали милостыни. «Монастырское предание сохранило память о явлении Антония Великого основателю Введенского Корнилиево-Комельского монастыря. В видении основоположник монашества благословил Корнилия на дальнейшую раздачу милостыни».
Так что не надо забывать, что дореволюционные церковные иерархи — это часто те же помещики. И не надо думать, что сегодняшние иерархи — из другого теста. Богатый приход и прихожанам в радость, а уж священникам и подавно. Еще Гоголь, кажется, писал о крайне бедных сельских приходах в поголовно верующей России, распределиться в которые для священников считалось чуть ли не наказанием.