Вообще в то утро мне ни раз приходили в голову странные мысли. Спускаясь по лестнице, которой явно пользовались очень и очень редко, я всё ещё думал, зачем пошёл пешком. Что-то словно толкало меня вперёд, не заботясь о моих желаниях. Ведь воспользуйся я лифтом, уже давно был бы внизу. Так и не найдя ответа на глупый вопрос, я дошёл до первого этажа и вышел в фойе.
Просторное помещение с высокими потолками поразило до глубины души. Множество синих потоков-ламп сплетались в прогрессивный узор, тогда как отдельные лучи спускались по металлокерамическим колоннам, отражающим свет или наоборот поглощающим его, мерно затухая. В центре была оборудована гексагональная стойка дежурного или приёмная. Не уверен, так ли они называли этот высокотехнологичный пункт приёма пациентов, но выглядел он впечатляюще.
Что-то вроде информационного центра больницы, куда стекались данные из палат и технических помещений. Множество экранов и сенспанелей, оборудованных вокруг двух роскошных кресел для круглосуточных дежурных, притягивали взгляд. Должно быть там же было установлено инфополе, оперирующее вызовами скорой помощи и неотложными операциями.
Внутри массивной конструкции сидело три человека: две женщины и один мужчина. Женщины с угрюмыми лицами о чём-то болтали, изредка поглядывая на невидимые мне экраны виртуала. Я решил, что они следили за работой какой-то аппаратуры или чем-то вроде этого, однако обе давно привыкли полностью полагаться на инфополе и не уделяли собственным обязанностям должного внимания. Зато мужик, выглядящий даже более диким чем Николай Терентьев, сразу меня приметил: – Эй, ты! – крикнул он, но заметив мою растерянность, решил уточить. – Да, да, к тебе обращаюсь! Чего тут ходишь в такую рань, а?
– Я? – глупо переспросил ваш покорный слуга. Но меня можно понять, ведь это была моя первая прогулка за последние дни, да и признаться честно, чувствовал я себя не в своей тарелке. Оказавшись в таком просторном зале, можно было забыть, что ты всё ещё находишься в больнице.
– Ясное дело ты. Видишь здесь ещё кого-то? – усмехнулся амбал, осмотрев пустое помещение. Женщины за его спиной притихли, повернувшись в мою сторону. На лицах читалась смесь удивления и лёгкого интереса. – Подойди, – махнул рукой мужик. На автомате подчинившись, я зашагал к стойке. Пол был холодным, почти ледяным, а босые ноги заставляли идти живее. Видимо неправильно меня поняв, владелец густого баса прищурился и снисходительно добавил: – Да, ты не торопись так, братишка. Я же чисто по работе интересуюсь. В такую рань никто не ходит, а ты выперся. Из какой палаты кстати?
– Я... – нервно сглатываю, теряясь от озвученного вопроса, – я не знаю, не подумал посмотреть.
Мужчина внимательно оглядел меня, и вдруг осознание ярко отразилось в его глазах, от чего он удивленно воскликнул: – Да ладно! Ты же тот святоша! Девчата, слышите? – радостно обернулся он. – К нам пожаловал сам святой мученик, – девушки заулыбались, вязко разглядывая меня, перекинулись парой тихих фраз и рассмеялись, отчего я начал покрываться румянцем.
– Не обижай его, Вик. Он же не виноват, что с дефектом вышел, – произнесла первая девушка, подмигнув напарнице.
– Да, издеваться над такими… «грешно»! – пошутила та в ответ и прыснула тонким смехом.
Моё смущение как ветром сдуло. Едва сдерживаясь чтобы не закатить глаза от банальных шуток, я начал оглядываться по сторонам. В фойе и в самом деле было пусто. Рабочий день ещё не начался, а дежурные врачи видимо не любили сидеть у входа, предпочитая собственные кабинеты. Мои новые знакомые все ещё смеялись, когда Вик вновь решил уделить внимание «святоше»: – Ты так и не ответил. Чего шастаешь, потерял чего?
– Инфополе сообщило, о моей выписке. Решил уточнить, так ли это, – мне с трудом удавалось говорить ровно, ведь я старался выкинуть из головы неприязнь к этой троице. В сущности, они не были виноваты в своём отношении ко мне. Такими их сделало общество, я прекрасно понимаю это. Уже очень-очень давно...
– Выписан? В такую рань? – амбал, не веря, поднял бровь.
– Да, странно, но инфополе сказало. Не могли бы вы проверить это? – я мазнул глазами по стойке.
Поддавшись на спокойный и, как мне казалось, деловой тон, мужчина перестал смеяться, переключаясь в рабочий режим. В одночасье став прилежным служащим, он отбросил в сторону предрассудки и быстро забегал глазами по невидимому экрану. Выполнив несколько неуловимых жест-команд[ii], он нашёл нужную информацию. В какой-то момент его глаза чуть расширились, но он тут же взял себя в руки и перевёл заинтересованный взгляд на меня: