Кто такие уличные автомойщики? Это люди, которые подходят к вашей машине, пока вы стоите на перекрестке и ждете разрешающего сигнала светофора, прыскают вам на лобовое стекло специальный моющий спрей и предлагают помыть его за доллар. Что происходит с теми, кто сидит в машине? Их посещает чувство неуверенности, они начинают опасаться за собственную безопасность, им хочется крикнуть: «Эй, послушайте, не трогайте мою машину!» Об этой услуге мойщика никто не просит, он навязывает ее, да еще хочет, чтобы ему заплатили, а если его отсылают прочь, он, бывает, обрушивается на людей с угрозами и оскорблениями. В результате люди перестают чувствовать себя в безопасности на городских улицах. Они все время ждут какого–то подвоха, каких–то неприятных сюрпризов. Законопослушные граждане испытывают страх.
И что удивительно, когда мэру удалось справиться с этой негостеприимной средой, атмосфера в городе существенно изменилась. Стоит справиться с мелкими, но бросающимися в глаза правонарушениями, и преступники начинают чувствовать себя не в своей тарелке. Сегодня можно увидеть женщин, прогуливающихся по улицам Манхэттена в 11 часов вечера, о чем даже помыслить было нельзя в те времена, когда я был ребенком. В атмосфере уважения к закону серьезные преступники начинают терять почву под ногами, и люди снова берут улицы в свои руки. Никто не утверждает, что подобная политика сказалась в равной степени благотворно на всех аспектах городской жизни, но город в целом стал безопаснее, в нем стало больше порядка. Гораздо лучше жить по закону, чем исполнять прихоти преступников или диктаторов.
Итак, согласно библейской концепции, Бог называется Богом потому, что Он прав, а не потому, что Он могуществен. И Он безопасен, потому что подчинил Себя тем же законам, исполнения которых Он ждет и от нас. Согласно библейской концепции, закон не бессердечен и не произволен, но служит ключевым элементом стабильного общества, поддерживающего отношения с любящим Богом. Он тесно связан с историей Израиля, с его национальным опытом общения с Богом.
В Книге Второзаконие 26:1—10 мы видим это своеобразное смешение истории и закона в одном из исповеданий веры Израиля. Когда израильтяне расселились в своей земле, Бог потребовал от них принести начатки Урожая к Его святилищу и отдать их священнику (ст. 1—3). После чего они должны были еще раз повторить священнику все, что сотворил для них Господь. «Отец мой был странствующий Арамеянин, и пошел в Египет и поселился там с немногими людьми, и произошел там от него народ великий, сильный и многочисленный; но Египтяне худо поступали с нами, и притесняли нас, и налагали на нас тяжкие работы; и возопили мы к Господу Богу отцов наших, и услышал Господь вопль наш, и увидел бедствие наше, труды наши и угнетение наше; и вывел нас Господь из Египта рукою сильною и мышцею простертою, великим ужасом, знамениями и чудесами» (ст. 5—8). В Ветхом Завете законы имеют прямое отношению к отклику народа на дела Божьи, совершенные Им ради него. Соблюдение закона и напоминание о Его славных делах были двумя сторонами одной монеты.
Проблема с заветом и законом заключается в том, что каждый из нас в глубине души убежден, что мы не следуем своим собственным внутренним принципам, не говоря уже о правилах, установленных Богом. У нас не получается жить в согласии со своей собственной, присущей нам от рождения потребностью в справедливости. Когда я заявляю: «Вы не должны были этого делать», что я имею в виду? А то, что вы поступили неправильно. Я выношу суждение о ваших поступках. Но если я считаю, что вы не должны были так поступать, значит, то же самое относится и ко мне: я тоже не должен так поступать. Глубоко внутри я считаю себя нарушителем тех же правил, на которые я указываю своим ближним. И это гнетет меня и лишает покоя.
Послание к Римлянам 2:1—3: «Итак, неизвинителен ты, всякий человек, судящий другого, ибо тем же судом, каким судишь другого, осуждаешь себя, потому что, судя другого, делаешь то же. А мы знаем, что поистине есть суд Божий на делающих такие дела. Неужели думаешь ты, человек, что избежишь суда Божия, осуждая делающих такие дела и сам делая то же?». Отрезвляющая мысль. Павел хочет подчеркнуть, что, критикуя других людей, мы на самом деле осуждаем самих себя. Чем больше мы обрушиваемся на ближних, тем сильнее отягощает нас ощущение собственной неполноценности.