Каждого из прибывших приветствовали, а затем сопровождали в замок придворные Аннемо; к тому моменту, когда на Утес вступили последние демоны, придворных почти не осталось, также значительная часть хагезу отбыла в замок — и потому Кадан насторожился при появлении гостя, имени которого в списке не значилось. Последнюю волну возглавлял Рафх, член Высшего Совета Башни-Иглы. У Рафха имелась своя небольшая свита, однако демон, на которого Кадан обратил внимания, явно к ней не принадлежал — он держался наравне с Рафхом и общался с ним по меньшей мере как равный, да и аура излучаемой им силы намного превосходила силу демонов-фаворитов. Кадан немедленно подошел к ним — как будто бы для приветствия, но стал так, чтобы перекрыть новоприбывшим дорогу в замок. Встретившая Рафха светлая стихиаль Джиорбин бросила на Кадана удивленный взгляд, однако, поскольку его статус на острове даже в обычное время был никак не ниже ее собственного — а сейчас, в связи с визитом делегации из Нижних Миров, еще более вырос за счет временных дополнительных полномочий, полученных от королевской четы — возражать внезапному вмешательству Кадана не стала, и даже немного отодвинулась в сторону, как бы молчаливо предоставляя бессмертному право говорить и делать все, что он сочтет нужным.
— Приветствую вас на острове Аннемо, досточтимый Рафх из Башни-Иглы, — обратился к гостю бессмертный. — Я венценосец Кадан, начальник стражи острова. Кто ваш спутник?
Произнося все это, он перестал подавлять ауру собственной силы — что делал довольно редко, лишь в случаях, если ему предстоял бой с равным противником или если этого требовал протокол какой-нибудь причудливой придворной церемонии. Сейчас он убрал маскировку для того, чтобы демоны не повели себя агрессивно или пренебрежительно — лишь ощущая чужую силу и скрытую под этой силой угрозу, они будут взвешивать свои слова и поступки: таковы обычаи Преисподней, где слабый должен подчиняться, а сильный — господствовать, и где подобный порядок вещей считается не только естественным, но и единственно возможным.
— Бессмертный, — паривший в воздухе Рафх плавно покачивал своими многочисленными щупальцами, а его единственный огромный глаз, занимавший большую часто головы, бездумно смещал направление взгляда, то опускаясь вниз, то вверх, то наводясь на замок, то снова сосредотачиваясь на Кадане. — Мы наслышаны о вас. Мой спутник — Цей Дхаберги, принц Гхенгеса. Мы до последней минуты не знали, что он будет сопровождать нас, потому его и не было в списках — однако, он здесь с той же целью, что и мы все, и, не желая доставлять вам никаких лишних хлопот, явился один, без свиты.
Кадан взглянул в глаза существу, похожему на помесь огромного паука и бронированного кентавра — для этого ему пришлось задрать голову вверх: Цей значительно превосходил размерами всех, кто здесь присутствовал.
Если у Кадана до сих пор еще имелись какие-то сомнения относительно цели визита всех этих демонов, то теперь все сомнения пропали.
— Я слышал, что Гхенгес разрушен, а Дхаберги истреблены. — Спокойно произнес он, не отрывая взгляда от глаз кентавра. Так, во всяком случае говорилось в послании, полученном от Ласагара.
— По большей части разрушен; истреблены, но не все. — Прогудел в ответ низкий голос откуда-то с высоты. — Хуриджар по имени Году принял облик исполинского быка, плоть которого — горящие камни и стынущая лава — вторгся в Гхенгес и расколол наши равнины. От его дыхания сгорели леса, а горы ушли под землю, высвобождая сокрытый под ними огонь. Все, кто бросал ему вызов — мой отец, братья, иные родичи — все они пали…
— Почему же вы не покорились сильнейшему, как велят обычаи Преисподней? — Спросил Кадан.
В ответ он услышал тяжелое и низкое фырканье, похожее на звук, который мог бы издать недовольный буйвол. Когда Цей заговорил, в низком голосе его зазвучали злоба и ярость.
— Он забрал наших жен и сестер, молодых и уже зрелых кобылиц — всех, что были способны вынашивать детей. Он покрыл их всех, но проклятое его семя выжгло их изнутри. Из их мертвых тел родились фох аггодуналоу 7, быкоголовые дымы — насмешка над нашим униженным родом. Мы еще не мертвы, но у нас отняли будущее, поэтому ничего другого мы не желаем больше, чем мести.
— Что ж, — сказал Кадан. — Если досточтимый Рафх ручается за вас, я не стану препятствовать вашему желанию вступить Замок Ста Башен для того, чтобы выразить свое почтение королевской чете Аннемо. Пойдемте в замок, я провожу вас.