Мойры стояли перед троном в том самом зале, где я появился впервые. Бог смерти с собственной персоной сидел на нём, льдинки в его глазах давно растаяли, превратившись в серую грязную лужу, а тьма и полное одиночество полностью овладели сердцем, если оно у него когда-нибудь было.
— Продолжай. — голос настоящего Аида был тихим и безразличным, похожим на шелест ночного ветра в листве.
— Нужно найти более-менее подходящую душу и выдернуть её из тела. Уже мертвые не подойдут, ритуал сработает только с тем, кто ещё способен дышать. — ответила одна из мойр, которых я даже не пытался различать.
— Сколько по времени займут поиски?
— Сложно сказать. Никто не делал этого прежде… Да и найти душу для одного из трёх верховных Богов куда сложнее, чем для всех прочих, особенно для тебя.
— Чем я отличаюсь от остальных? — нахмурился Аид и вокруг всё почернело, будто сам мрак мог быть ещё более тёмным, чем есть.
— Управление царством мёртвых предполагает постоянное одиночество, мрак и холод. Лишь малое число душ способны выдержать такое. — спокойно объяснила ему богиня.
— Начнём прямо сейчас. Есть что-то подходящее?
— Мы попробуем.
А потом я видел, как нечто полупрозрачное входит в тело Бога смерти и, не задерживаясь в нём ни на мгновение, с визгом вылетает в сторону реки Стикс. Что они видели там? Наверняка что-то ужасное, раз реакция сгустка материи была такой яркой… Я не помню своих ощущений в тот момент, словно мое вселение произошло в один миг, неужели моя душа настолько уникальна?.. Тысячи других покинули свои тела просто так, по божественной прихоти…
Устало протерев заспанные глаза, я сел на кровати, уперевшись взглядом в стену. Не в моих силах было бороться со сложившейся системой, но потрепать нервы эгоистичным Богам я теперь мог запросто, и был уверен — шанс совершить задуманное мне точно выпадет, а пока займусь приоритетными делами.
Я вышел за дверь и постучался в комнату Лии, она открыла практически сразу, будто все это время ждала меня прямо за дверью. Вид у неё был лучезарный, она облачилась в новую светлую тунику с золотыми элементами, идеально сочетающимися с её волосами, и нацепила себя найденные в закромах цацки. Наверняка, Аид дарил их Персефоне, пусть хоть делу послужат.
— Успела обустроиться?
— Да, ты мне выделил отличные апартаменты! — она солнечно улыбнулась. — Чем планируешь заняться сегодня?
— Пройдемся по северной части дворца, где были вчера, и поправим что можно. Если не выйдет закончить сегодня, продолжим завтра.
— А потом ты намерен воскресить скульпторов?
— Думаю, да, мне нужны сосуды, в которые я мог бы посадить души. Сейчас статуй во дворце не так много.
— Что будешь делать с тем самураем? Я не берусь осуждать твой выбор, но мне кажется, он бесполезен в твоем плане.
— Мой план заключается не только в ремонте. Рей может понадобиться позднее.
— Знаешь как его зовут? — удивилась она, бодро шагая по правую руку от меня.
— Прости, но я видел ваши воспоминания. Если что, не осуждаю и не стану упоминать никакие детали, если вы сами того не захотите.
— Было бы странно, если бы ты не прочел наши души при касании. Но теперь мне интересно, почему из миллионов других ты выбрал мою?
Я пожал плечами.
— Считай, что это просто моя интуиция.
— Ты выбрал наугад⁈ — её голос сквозил неприкрытым возмущением.
— Божественная интуиция, Лия!
— Что взять с Бога… — проворчала она, хмуро поглядывая в мою сторону.
На сегодня мы закончили с несколькими запущенными залами. Мало-помалу за следующие пару дней северная часть дворца перестала грозиться свалиться нам на голову. Я каждый вечер (если понятие времени суток здесь вообще существовало) еле доползал до кровати, чувствуя себя полностью опустошенным и уставшим. Всё же привыкание к силе Бога давалось довольно тяжело, но я не отчаивался с каждым разом выкладываясь всё больше и больше, чувствуя, как крепнет пламя в моих руках, переходя из блекло-голубого в грозовой кобальтовый.
На сегодня мы тоже закончили. Лия удалилась к себе, она тоже облагораживала свои покои разными занимательными вещицами, которые мы находили в наших рейдах по подземному дворцу. Сегодня, например, она взялась за чистку древней амфоры, уверяя меня, что под слоями грязи наверняка скрывается жутко красивый рисунок, ведь она так чувствует!