— Солнце?
— Пришел с извинениями? Давно пора!
— Не совсем. Я хотел попросить тебя об услуге. Ты не могло бы рассказать Хоктенку сказку?
Светило замерло с пластиковой прищепкой в луче.
— Сказку?
Что-то во взгляде Бога заставило его удержаться от дальнейших расспросов. Пожав сияющими плечами, Солнце сняло фартук, достало из потайного ящика в буфете запечатанную шоколадку и молча выплыло в коридор, не забыв одарить Господа взглядом «а я тебе говорило».
***
Часы на Городской ратуше гулко пробили двенадцать.
Кот, каменным изваянием восседавший на фонаре, расправил переливающиеся, как у стрекозы, крылья, поднялся в воздух и неспешно направился к пока что полной Луне, разливавшей в ночном воздухе ни с чем не сравнимый аромат швейцарского сыра.
29. Про натурщиков
— Господин Художник! Мы пришли! Вы готовы?
В квартире царила подозрительная тишина. Хоктенок вопросительно посмотрела на Бога, но тот только пожал плечами. Секретарь поудобнее перехватила большой красно-белый мяч, который держала под мышкой, и толкнула неплотно закрытую дверь.
Художник, сидевший у окна перед стопкой чистых листов, испустил тяжкий вздох.
— Не время для футбола, — провозгласил он трагическим голосом, даже не повернув головы.
— Почему? — растерялась Хоктенок. — На улице теплынь, Божья благодать, лужи наконец подсохли...
Художник обратил на нее взгляд, исполненный величественной печали.
— У меня завтра зачет. Нужно сдать десять эскизов с одушевленным героем.
— Так в чем проблема? Нарисуйте быстренько, и пойдемте играть!
— Если бы все было так просто...
Хоктенок насупилась.
— Господин Художник! Если вы немедленно не пойдете и не нарисуете эти несчастные десять эскизов, я отвешу вам пендель!
Бог схватился за сердце.
— Хоктенок, это некультурно!
— А я отвешу куртуазный пендель, — ничуть не смутилась Секретарь. — Сначала присяду в реверансе, а потом пну шелковой туфлей.
— Да нет же! — замахал руками Художник. — Мне нужна не мотивация, а модель. Натурщик, понимаете? Причем типаж должен быть колоритным. В этом вся загвоздка!
Хоктенок почесала в затылке.
— Так почему бы вам не нарисовать господина Бога?
— О, я пробовал, — с мрачным удовлетворением заявил Художник. — Еще на третьем курсе. Он тебе не рассказывал, как я однажды четыре часа писал Его портрет, а на следующий день Он испарился с холста? Комната есть, окно есть, стул есть — а Бога нет! Замечательная картина.
— Господин Бог, это правда?
Творец смущенно ковырнул кроссовкой ковер.
— А почему вы тогда с икон не испаряетесь?
— А Он там на себя не похож, — ответил Художник за Бога и обмахнулся любимой кисточкой формата «веник».
Хоктенок задумалась.
— Тогда, может быть, я вам попозирую?
— Упаси Господь!
— Я что, совсем не колоритная? — расстроилась девочка.
— Да нет, просто ты все время вертишься. Тебе не портретист нужен, а бригада мультипликаторов.
В комнате повисла напряженная тишина. Солнечный луч проник через давно немытое окно в деревянной раме и издевательски лег на стопку листов, сверкающих девственной белизной.
— Значит, остается только один вариант, — наконец нарушил молчание Бог.
— Какой? — заинтересовался Художник.
— Оно никогда не согласится, — сказала Хоктенок.
— Смотря что мы ему предложим, — возразил Господь.
***
— Что, прямо посреди белого дня? — изумилось Солнце.
Бог с Хоктенком дружно закивали.
— Мы лампу зажжем…
— И тучек погуще положим…
— Снизу ничего не будет заметно!
— Даже не знаю, — засомневалось светило. — Вот так взять и покинуть свой пост...