— Почему?
— Не могу описать, но… было что-то такое неуловимое в нем, когда он возвращался. И денег становилось все меньше. И запах… Запах женских духов. Очень слащавый и въедливый. Мне все время казалось, что я чувствую этот запах! Мне казалось, что я сама им пропитана!
— Может быть, вы просто внушали это себе? Все-таки это не совсем адекватное поведение — познакомившись с вами и решив узаконить отношения, завести себе еще какую-то женщину, — осторожно сказала я.
— Может… — отозвалась Настя каким-то безразличным голосом.
— А вы не пытались с ним поговорить откровенно?
— Нет. Зачем? Ведь реальных предпосылок не было. Я не хотела еще перед свадьбой прослыть дамой, ревнующей к каждому столбу. И потом, мне же это просто казалось. Хотя никакого ощущения тревоги, как ни странно, я не испытывала. Все было нормально, стабильно, спокойно. Я не сомневалась, что через месяц мы поженимся. И вот надо же было кому-то так все обломать!
Последние слова Настя буквально прокричала с ненавистью и с силой сжала кулаки. В этот момент к столику как раз возвратился Мельников, вид у него был весьма озабоченным. Разговор по душам, естественно, сразу же прервался, поскольку подполковник сам приступил к делу:
— Скажите, Настя, были ли у Сергея враги?
— Враги? — удивленно приподняла брови Настя. — Если и были, то мне ничего об этом не известно. Я же говорю, что не была знакома ни с кем из его окружения.
В этот момент к Мельникову подошел раскрасневшийся администратор и тихонько шепнул что-то на ухо. Андрей тут же поднялся, я последовала за ним. Администратор отвел нас в сторонку, там стояла директриса Маргарита Решникова. Лицо ее было совсем убитым.
— Что случилось? — уточнил Мельников.
— Наш охранник Коломейцев исчез, — чуть не всхлипывая, произнесла женщина. — Богдан Коломейцев. Это новенький, что ли? — она раздраженно посмотрела на администратора.
— Да какой новенький?! Полтора месяца он у нас, — возразил тот.
— Ну, это считай — новенький, — махнула рукой Решникова. — И что ты можешь про него сказать, Семен Абрамович? Ты же ведаешь у нас кадрами охраны!
— Да нормальный парень! — развел руками администратор Семен Абрамович. — Ничего такого за ним не замечал.
— Н-да, — только и смог сказать Мельников. — Ну что ж, давайте адрес.
— Неужели вы думаете, что это он? — широко раскрыл глаза администратор и ни к селу ни к городу добавил: — Борисевич моя фамилия…
— Ну, это самое очевидное, что приходит в голову, — пожала плечами я. — А что говорят другие охранники?
— Другие — это в общем-то другой, — пояснил Борисевич. — Их у нас двое. Ну, и еще начальник охраны, Валерий Павлович Шмелев, вон он стоит, — и он указал пальцем в сторону высокого мужчины, того самого, который властно призвал публику к порядку. — Он говорит, что, когда заваруха началась, Коломейцева уже видно не было. И второй охранник говорит то же самое… Да вот он, — Борисевич показал на парня с квадратным лицом, который шел как раз мимо нас. — Иван! Иди сюда!
Иван подошел и басом поздоровался:
— Здравствуйте!
— Когда ты последний раз видел своего напарника? — без предисловий начала Решникова.
— Я… видел его… — Речь Ивана была отрывиста, но говорил он с паузами, видимо, тяжело обдумывая каждое слово. — Час назад…
— Ты скажи, перед тем, как все случилось, или после? — раздраженно перебил охранника Борисевич.
— После, — тут же ответил Иван, но сразу же торопливо поправился: — Нет, перед! Перед! — более уверенно повторил он.
Решникова тут же завелась. Она вообще показалась мне дамочкой нервной и истеричной. Видимо, туповатость Ивана ее взбесила.
— Ты можешь сказать точно — перед или после? Это очень важно, Иван, ты понимаешь?
— Я… понимаю, — опустил голову охранник. — Я видел Коломейцева… перед…
— Значит, он, — зловеще проговорил Борисевич. — Значит, он!
И Борисевич со злостью стукнул кулаком о колонну, которая служила украшением интерьера зала ресторана.
— Как он выглядел? Что вообще за человек? Какое производит впечатление? — забросала я вопросами Борисевича, разговор с которым считала более продуктивным, чем с Решниковой.
— Высокий такой, статный, настоящий Рэмбо… — начал припоминать тот. — Но без злобности и особой тупости, как часто бывает, — он покосился на Ивана и решил не развивать тему. — Вежливый, исполнительный…
— Неужели все-таки он? — захлопала руками Решникова.
— Нормальный пацан, — донеслась до меня характеристика, данная Коломейцеву его напарником Иваном.