Марианна вышла во двор поискать запропастившегося щенка, а печального сеньора де ла Парру встретили в гостиной Ирма и ее кузен.
– Хотел бы откланяться. А где Марианна?
– Ее нет. Только что ушла и, видимо, будет нескоро. Ждать ее нет смысла, – Ирма постаралась изобразить на лице улыбку.
Сеньор де ла Парра задумался, но, поколебавшись, достал из внутреннего кармана пиджака визитную карточку.
– Передайте сеньорите Вильяреаль. И скажите Марианне, что она может рассчитывать на мою помощь в любое время: в визитной карточке есть мой адрес и телефон в Мехико.
– О, Вы так любезны! Не стоит беспокойства. Наконец, за незнакомцем закрылась дверь, и Ирма, швырнув карточку в корзину, бросилась в комнату Леонардо. Она как никогда заботлива и внимательна: стала поправлять сползшее на пол одеяло, нежно спросила мужа не голоден ли. Леонардо насторожился: теперь это так непохоже на его жену. А Ирма, как ни в чем не бывало, с расспросами: кто этот сеньор, давно ли они знакомы, приедет ли снова навестить Леонардо, что ему вообще тут понадобилось, ведь, наверное, не одно желание проведать друга юности?..
– Да, конечно, Ирма, не одно это. Мы говорили и о тебе, – нехотя сдался Леонардо. – Понимаю, я давно уже не тот, в кого ты была влюблена когда-то. Ты была молода, красива, когда мы поженились. А я был ослеплен твоей красотой, забыл об огромной разнице лет, которая нас разделяла. А потом эта беспомощность… Знаю, как разочаровал тебя. Но успокойся, скоро ты будешь свободна. Могу я спросить тебя о чем-то? У тебя сохранилось ко мне хоть немного жалости? Чувствую, я скоро умру. И хочу поблагодарить тебя за терпение. За то, что ты была рядом, несмотря ни на чтог – голос больного выдавал волнение.
– Спасибо, что хоть ты благодарен. Спасибо, что понимаешь сколько пролила слез, а какой жертвой с моей стороны были все эти годы, – притворно всхлипнула Ирма.
– Да, да. Я все понимаю. Потому и не обижаюсь никогда на тебя. Это от отчаяния ты бывала порою жестока со мной. Но в глубине души ты добрая, Ирма.
Леонардо помолчал немного, нерешительно добавил:
– У меня к тебе последняя просьба, Ирма. Как бы ни сложилась жизнь, пожалуйста, не оставляй мою дочь, помогай ей. Умоляю. Она ведь совсем еще ребенок. Ты знаешь, как я ее люблю. У Марианны никого нет на всем свете. Обещай, что после моей смерти ты не бросишь ее. Обещай же! Она как слепой кутенок, несмышленыш. А если останется одна, совсем пропадет. Молю, не дай ей погибнуть.
Молча Ирма кивнула головой, выдавив из себя:
– Ладно, обещаю.
– Спасибо… Теперь я могу спокойно покинуть этот мир, не боясь, что моя девочка будет мучиться и проклинать меня. Можешь ты мне это подтвердить сейчас?
Жена снова мрачно кивнула.
– Уделяй ей побольше внимания. Она должна чувствовать себя человеком, следить за своей внешностью. Ведь она прехорошенькая. Не так ли? Ее только немножко приодеть, она ведь почти невеста. У тебя это не отнимет много времени, уверен.
– Сейчас это невозможно, Леонардо. У меня полно забот, – ранчо, твое здоровье. Кроме того, у нас совсем нет денег, а за все ведь надо платить.
– Продай часть ранчо, если нужно, а то и половину. Мне так хочется, чтобы моя дочь выглядела привлекательной.
Ирма теперь еле сдерживалась. Ишь, что надумал, алкоголик несчастный, чего захотел! Приодеть свою неряху. Да ее, во что ни наряди, – она останется дочерью пьянчужки и подонка. Так и кончит свои дни грязной нищенкой.
Не ведая о том, какие страсти разгораются за ее спиной, в гостиную вошла Марианна. Наконец-то, отыскался ее любимец щенок. Сеньор де ла Парра все еще тут? Ах, уехал? Какая жалость! Она даже не простилась.
С безмятежностью ребенка Марианна уговаривала щенка понравиться отцу: хоть чем-то она все время хотела радовать его.
– Ну, зачем ты притащила псину в комнату? – одернул ее Диего. – Ирма рассердится, ты же знаешь, она не любит ни собак, ни кошек.
– А мне наплевать, Диего, что ей нравится, а что нет.
– Какая смелая, однако. Не строй из себя храбреца, не советую! Да будь со мной полюбезнее, ведь в случае чего, кроме меня, защитить тебя от Ирмы некому.
– Тоже, защитничек нашелся! Пошел от меня, грязная скотина. Терпеть не могу, когда винищем воняет.
– Ах, не терпишь? А как же папочка твой, ведь от него постоянно несет перегаром. Терпишь?
Когда разговор заходил об отце, все аргументы противника были напрасны: Марианна стояла насмерть. Вот и теперь, отражая наскоки Диего, она сражалась, как лев, говорила, что только он с Ирмой виноваты во всем, каждый день нарочно подсовывали отцу бутылку. А, так надо еще благодарить мачеху с ее кузеном за то, что, они оказывается, спасают ей жизнь. Вот как! И вдобавок она нравится кузену? Вот это открытие. Снова лезет со своими грязными объятиями, ах, мерзавец, дрянь… Он у нее сейчас получит… Марианна, размахнувшись, ударила Диего по щеке.