— Для ботов в этом нет ничего хорошо. Это точно! — если бы Дваноля был человеком, я бы решил, что он — типичный протестный электорат или даже потенциальный предводитель какого-то радикального оппозиционного движения.
Облёт Кремля, видимо, был кульминацией экскурсии. На некоторых башнях сияли рубиновые звёзды. На некоторых — двуглавые орлы. Отдали должное всем эпохам по чуть-чуть. На самой Красной площади не было никакого Мавзолея, но стояло много памятников. Вдоль стен и напротив башен плавно, как на Луне, прыгало несколько экскурсионных групп, разглядывая архитектуру по всей высоте.
— А это что за памятники?
— Это памятники всем политикам, стоявшим у истоков нашей демократии. Вон, например, памятник Ельцину.
— Ельцину?! Памятник? Ха-ха… вот бы удивились его современники…
— Современники Сталина тоже бы удивились.
— Чему?
— Отсутствию его памятников, — экскурсовод был с юморком, хотя, может, это мне смешно, а он и не думал шутить.
— А вон рядом с ним — который самый большой — Путину. Вам он должен быть известен…
— Снова этот Путин! Нет. Не могу вспомнить… А почему самый большой? Из-за роста?
— Насколько мне известно, нет. Но ведь и Наполеону памятники воздвигались порой на сорок метров в высоту. Такими своих вождей видят восхищённые сограждане.
— Так он значит наш Наполеон. Теперь всё ясно. А Мавзолея я, смотрю, уже нет. Когда убрали?
— В 2024-м, на столетие со дня смерти.
— Почти как меня. Оживлять не пробовали?
— Нет. Насколько мне известно, — всё-таки нет у ботов чувства юмора, это я им приписал.
— А чо у вас в Кремле творится? У нас там президент работал.
— У нас президент и правительство работают в Подмосковье. Там выстроено отдельное поселение для чиновников. А в Кремле — музей политической истории России и хранилище артефактов. Никто там не работает и не живёт.
— А в домах… на всей этой исторической территории?
— В домах живут. Здесь 73 процента исторических зданий только внешне сохранили видимость прежней архитектуры. Внутри — это современные благоустроенные дома. Хотя, по данным различных блогов и статистики опросов, жить там крайне неудобно. А сама недвижимость не продаётся, а лишь сдаётся в аренду государством.
Ветер перемен
Пока мы летели к пункту пересадки на обычный транспорт, я даже слегка вздремнул, а когда садились — очнулся.
— У меня для вас два сообщения, — юристбот играл роль телефона, пока я не приобрёл себе соответствующие «гаджеты», как они их тут называют.
— Слушаю, — сказал я, протирая глаза.
— С вами хотят пообщаться в руководстве Альфы. Уровень конфиденциальности — пять. Это немного. Следовательно, нам будет достаточно добраться до номера и подключиться там к сети по защищённой линии. А ещё личной встречи добивается Вайнштейн.
— Окей. Тогда давай в гостиницу. Мне ещё очень есть хочется.
— Хорошо.
— А с психологом лучше назначить встречу на вечер, — к тому времени у меня и бот будет персональный — можно будет порешать дела без посторонних ушей.
…
Перед гостиницей дежурила толпа девиц. Как только машина снизила скорость и сошла с уличного потока, чтобы припарковаться перед центральным входом, все они как по команде кинулись к нам навстречу и с визгами облепили его со всех сторон. «Это уже было», — припомнил я бурный 20-й век. Скорее всего, в Альфе всё это сценируют в рамках некоего винтажного подхода, стилизации…
Боты-прислуга, выскочившие из гостиницы, оттеснили девиц и создали небольшой коридор для меня и моего «секретаря». Каждая старалась хотя бы дотронуться до меня и прокричать, что она возьмёт мои гены. В воздухе парило 10–20 камер — видимо, всё шло по плану. На ресепшн я заказал в номер еды и особенно попросил хоть каких-то животных белков. Казалось, эта просьба шокировала девушку, но она обещала договориться. Они тут совсем с ума посходили, уже и мясо для них — моветон.
В номере я устроился на диване, а бот принялся оживлять окружающие стены. Повсюду, не только на стенах, но и прямо посреди комнаты, засветились прямоугольные экраны с объёмными лицами или просто с глубокими, уходящими в перспективу, интерьерами далёких экзотических кабинетов, пейзажей, видов на море и т. п.
— Планируется видеоконференция, — деловито пояснил он.
— Угу, — с полным ртом.
Вся эта суета не давала мне нормально без стресса поесть.