В «Пополь-Вух» открываются удивительные утверждения:
«Тут было много темных и светлых людей, людей разных сословий, людей разноязыких, было поразительно слушать их» [7].
В другом переводе написано очень похоже:
«И тут же жили в удовольствии темные и светлые люди. Приятна была внешность этих людей, приятна их речь, внимателен их слух» [6].
Это высказывание удивительно тем, что предки майя понятия не имели о существовании белых и черных: когда появился «Пополь-Вух», Центральная Америка еще не была открыта!
Примечательно также сообщение, что поначалу все говорили на одном языке, прежде чем — как в Библии при строительстве Вавилонской башни — заговорили «на разных языках». Каким мог быть начальный единый язык? До визита инопланетян гоминиды прозябали в неведении. Лишь после целенаправленной искусственной мутации они приобрели способность к учению, и первым языком, на котором говорили все народы, вероятно, был язык «богов».
Синхронно с другими священными преданиями «Пополь-Вух» повествует об избранных, которые вознеслись на небо. То, что в Библии случилось с пророками Енохом и Илией, в древнем мире майя произошло с несколькими избранниками:
«Это было прощание с ними. Они исчезли над вершиной горы Хакавиц. Они не были погребены своими женами и детьми, никто не видел их ухода».
Они «исчезли», но не улизнули бесшумно, они оставили очень странные воспоминания о своем пребывании — памятки для живущих в будущих тысячелетиях, предостережение от мании величия, что они якобы венец творения, и о том, что вроде бы над ними никого нет:
«И Баламкиц оставил символ своей сущности. «Пусть это послужит вам напоминанием обо мне, то, что я оставлю тут для вас, должно быть вашей силой!» — сказал он. И оставил как символ своей сущности нечто со «связанной силой», как его называют: воистину, оно совсем связано, его не развязывают, никто не знает, как оно связано, потому что никто не видел, как его завязали».
Что за «связанная сила» могла быть там? Вольфганг Кордан [7] говорит, что на языке майя это называется Писом К'ак'аль = Никто не знал, что это было. Судя по основе слова, Кордан полагает, что речь могла идти об особом камне, которому майя поклонялись и которого боялись. Обычных камней, которые были в избытке, никто не боялся. Почему так?
Мне вдруг вспомнилась Кааба, святыня мусульман в Мекке, которую пророк объявил целью хаджа. В юго-восточном углу пустого помещения, не имеющего окон, находится Черный камень, предмет поклонения, паломники прикасаются к нему и целуют его. Говорят, что на Землю его принес архангел Гавриил. Почему ковчег иудеев я тоже считаю сувениром инопланетян, я попытался объяснить в скрупулезном анализе информации о священной реликвии по всем сохранившимся документам [9]. Тут мне вспоминается и таинственное металлическое зеркало, которое в 660 г. до н. э. богиня Солнца Аматэрасу послала основателю японской империи Дзимму Тенно. Как мусульмане в Мекку, так сегодня миллионы японцев совершают паломничество в город Исе на острове Хонсю, чтобы в найку, внутреннем реликварии храма, поклониться Священному Зеркалу как величайшему из сокровищ империи. Никто из живущих до сих пор не посмел раскрыть чудесный пакет, завернутый в многочисленные слои ткани.
С завидным постоянством критики требуют веские доказательства моей гипотезы, и я могу их понять. Я не могу понять, почему в наш просвещенный век нет возможности исследовать Черный камень в Мекке, Священное Зеркало в Исе, останки иудейского ковчега, которые с изрядной долей уверенности находятся под собором Святой Марии города Ак-сум в Эфиопии. Снаружи и внутри этих объектов должны иметься неземные особенности, иначе на протяжении более 2500 лет (в Японии!) они не смогли бы сохранить свою притягательную силу [10].
Хранят ли религии ключ к пониманию земного прошлого? Скрывают ли его? Несомненно, соблюдая уважение ко всем религиозным чувствам, необходимо предоставить упомянутые — и некоторые другие — закрытые секретные материалы для исследования. Время назрело. Пока же меня утешает
Джованни Гуарески (1908–1968), автор книги «Дон Камилло и Пеппоне»: «Критик — это курица, которая кудахчет, когда другие несутся!»
Я уже говорил, что к источникам, которые пережили страсть к уничтожению, охватившую епископа Диего де Ланду, относятся книги «Чилам-Балам». В них собраны исторические рассказы и пророчества, записанные латинскими буквами, но на юкатанском языке, так называемом языке майятан.