клонящаяся во сне, и утренняя пляска каннибалов; вот сочетания, которые
выходят за рамки любого бесплодного искусственного монтажа. Эти
сопоставления предметов, звуков, действий, цветов, оружия, ран и
ароматов блестящи, неслыханны, невероятны.
Фильм — ничто, если он не освещает эту цепочку бытия, в которой
игла, вонзенная в плоть, вызывает взрывы в иностранной столице.
Кино возвращает нас к анимизму, религии сущего, которая обожествляет
каждую вещь и видит богов во всех живых и неживых сущностях.
Кино, наследник алхимии, самая современная эротическая наука.
Окружите Императора Тела.
Танцовщики Бали Бали
Не разрушат моего храма.
Исследователи
Всасывают глаза в голову.
Страдание здорового тела
тайное в своем течении
контролирует свое течение.
Борцы
одной весовой категории танцуют
и музыка, мимесис, тело.
Пловцы
развлекают эмбрион
сладкий опасный удар поток.
Боги. Мы ничего не знаем о происходящих вокруг событиях и не
контролируем их. Наши жизни проживаются за нас. Всё, что мы можем
— это попытаться поработить других. Но постепенно развиваются
особые виды восприятия. В сознании некоторых начинает
формироваться идея «Богов». Надо собирать их в тайные группы
«воспринимающих», чтобы они бродили по лабиринту во время своей
загадочной ночной жизни. У Богов есть потайные входы, и они
маскируются. Но их выдают мелочи. Слишком яркий блеск в глазах.
Неверный жест. Слишком пристальный и любопытный взгляд.
Боги успокаивают нас образами. Они дают нам книги, концерты,
картинные галереи, представления, кинотеатры. Особенно кинотеатры.
При помощи искусства они смущают и ослепляют нас, порабощая.
Искусство украшает стены нашей тюрьмы, заставляет нас молчать,
отвлекает и делает равнодушными.
Скучающие львы распростерлись на влажном песке.
Вселенная стоит на коленях в болоте,
с любопытством разглядывая
свои гниющие раны
в зеркале человеческого сознания.
Отстраненное и населенное людьми зеркало равнодушно
впитывает всё, что в него попадает
и удерживает его интерес.
Дверь ведет на другую сторону
Шаг — и душа освобождается.
Поверни зеркала к стене
в доме, где только что умер человек.
НОВЫЕ СОЗДАНИЯ
посвящается Памеле Сьюзен
Куртка змеиной кожи
Глаза индейца
Сверкающие волосы
Он движется в встревоженном,
Кишащем насекомыми воздухе
Нила
Ты проходишь сквозь теплое лето
Мы видим твой стремительный распад
Твою дикость
Твою наполненную пустоту
Бледные леса на грани
заката.
Еще твои чудеса
Твои волшебные руки.
Мучительная пастьба на скудных пастбищах
Животная печаль и диван
Провисает
Железные ставни раскрываются.
Старательное солнце вырисовывает
пыль, ножи, голоса.
Взывай из Пустыни
Взывай из лихорадки, внимая
влажным снам Короля Ацтеков.
Высокие и заросшие берега
пышные теплой зеленой угрозой.
Вскрой каналы.
Накажи отчаяние милой подружки сестры нашей
Хочешь мы будем такими всегда?
Ты обожаешь нас?
Когда ты вернешься
захочешь ли играть с нами?
Упади.
Являются быстрых враждебных позах странные боги.
Их мягкие рубашки объединяют
одежду и шерсть.
Бесчисленны орнаменты рук их
я них вены голубее крови
манят и мелькают.
Их глаза неподвижны, как у ящера.
Их суховатые насекомые крики возбуждают
новый ужас там, где страх уже царит.
Шелест секса по их коже.
Ветер уносит звук.
Оставь свой след на пораженной земле.
Раны, олени и стрелы
Всплески скрытых мелькающих ног
около безучастных женщин.
Ужасающая покорность присутствующих.
В этих пещерах раздолье грабителю.
Раскованные бесчувственные танцы добычи.
Мальчишки бегут.
Девочки падая, кричат.
Воздух густ от дыма.
Мертво хрустящие ветки вытанцовывают лужи
морской крови.
Женщина-ящерица
с твоими насекомыми глазами
с твоим диким изумлением
Теплая дочь тишины.
Яд.
Отвернись со скользящей стонущей мудростью.
Незакрывающиеся слепые глаза
новые истории возникают за стенами
и просыпаются рычащие и скулящие
причудливый рассвет снов.
Спящие собаки лежат.
Волк воет.
Зверю нет дела до войны.
Лес.
Шорох оборванных слов, захлебывающейся
реки.
Змея, ящерица, глаз насекомого
доверчивая покорность охотника.
Быстро, в первоначальные времена, служа