Второй тайм проходил уже веселее: с метанием в небо скал, гор, титанов и всего, что под триста гекатонхейрских рук попадется. Мать-Гея, ландшафты которой менялись на глазах, стонала и про себя комментировала: «Вот нафига посоветовала их освобождать? Оставались бы в Тартаре!» Войска Крона были дезориентированы, их противник – по большому счету тоже (а что, Сторукие же не разбирают, в кого скалы метать!). Словом, дело плавно начало склоняться к вселенскому абзацу, но тут свое громкое слово сказал козлоногий Пан.
Легенды молчат о причинах. Может, у сына Гермеса изжога случилась, может, он поймал стрелу в то место, куда стрелы не ловят. А может, увидел мышь. В общем, непонятно почему, но заорал он ТАК, что все войско Крона одномоментно обратилось в бегство.
Сторонники олимпийцев были недалеки от того же, но тут бяк чьей-то мощной руки по черепушке Пана прекратил звуковую волну.
Пока войска Кронидов, малость контуженные, но все равно ликующие, добивали противника, сами Крониды двинули разбираться с папочкой.
Отвлекающий момент обеспечил Посейдон. Увидев сынка, который нагло отплясывал что-то дико-сатирское прямо у него перед носом, Крон малость выпал из реальности, но потом собрался, размахнулся как следует – и огреб себе молнией от Зевса, который тоже времени зря не терял.
Крон понял, что запахло жареным, и схватился за самое важное. В смысле, за адамантовый серп, которым его снабдила мама-Гея и которым была произведена кастрация Урана. Посейдону и Зевсу, видимо, грозила та же участь, но – вот незадача – серпа в шатре у Крона не оказалось.
Повелитель Времени озадаченно ругнулся в пустоту. Пустота нагло ответила голосом Аида, что, папа, я тут у тебя кой-что позаимствовал, потому как тебе ж уже все равно не нужно, и вообще, давай, до свиданья.
«Обложили, гады», – с тоской сообразил Крон за секунду до того как получить трезубцем в пузо, а молнией в глаз и закончить свое сознательное существование.
После этого перед тремя сынками-победителями остро встал вопрос – что делать с по натуре бессмертным папашей. Конечно, можно было бы его на скорую руку оскопить, как он Урана, и так оставить…
Но, то ли Крониды были слишком основательны, то ли слишком увлеклись – в общем, вышло так, что они порубили на куски всего Крона. Потом дружно почесали в затылках и скинули фрикасе из папки в Тартар, от греха подальше. Для полного комплекта по тому же адресу отправили Кроновых союзников.
Стеречь всю эту злобную братию взялись Гекатонхейры, которые заявили, что они, конечно, развлеклись, но отрыв – хорошо, а дома – лучше.
Из непроверенных источников
Кое-кто утверждал, что титаны, заключенные в Тартаре, бунтовали и мечтали вырваться. Тогда, в моменты особого разгула, к их темнице спускался царь всея подземного мира Аид и скучным голосом начинал рассказывать, как обстоят дела наверху. Минут через десять из бездны звучал вердикт узников: «Ну вас нафиг. Такой бардак устроили в мире, что лучше мы тут посидим…»
10. Мы делили апельсин...
Пиры отгремели, головы с похмелья отболели, титана Менетия, забытого за победной чехардой, сослали во мрак Эреба – и вот тут-то перед олимпийцами нарисовался вопросище: кто будет править миром? Уран – кастрат и в депрессии, Крона упекли в Тартар, а наследничков как-никак трое!
Наскоро удалось поделить вселенную на три части – небо, море и подземный мир, но тут засветился второй вопрос: а кому какая? Зевс предлагал решить все по-мужски, то есть, с помощью мордобития до победного конца, Посейдон орал, что знает очень хорошую считалочку, Аид не встревал вообще и, похоже, мирно отсыпался где-то после последнего пира (по обыкновению, не снимая шлема невидимости). Наконец, при посильном участии здравомыслящего женского контингента, было решено: тянуть жребий!
Что и было сделано немедленно.
Зевс, сунув руку в чашу жеребьевки, вытащил небо и верховную власть.
Посейдону повезло чуть меньше – ему досталось море.
Вслед за этим в зале, где проходила жеребьевка, установилась гулкая и задумчивая тишина. В ней раздались шаги, потом из пустоты донесся зевок, и голос Аида поинтересовался: