Конечно, они заблокировали эти пустоты, но даже после того, как здесь прожило несколько поколений, удалось отыскать далеко не все, и для Кирвен здесь таилось нечто злое. Как если бы они мечтали привести ее к гибели.
Тем не менее в верхней части центрального шпиля царила тишина, во всяком случае, когда там не причаливали небесные плоты. Кирвен решительно шагала наверх, следуя за маленькими синими фигурками Тарл-ан-Гига, которые указывали путь.
Сердце стучало у нее в груди, когда она подходила к знакомой двери в самом верху центрального шпиля. Перед ней сидел трион Фалнист, один из трех полов Круа. Ифтал поместила трионов между мужчиной и женщиной для понимания. Именно так монахи из юности Кирвен их описывали. Странно, что эти воспоминания возвращались к ней, когда она нервничала. Фалнист встал, сейчас он больше не носил белые одежды, которые, строго говоря, предназначались только для монахов.
Высокий и худой, его голова была чисто выбрита. Лицо выкрашено в белый цвет, поверх легли синие цвета семьи. Кроме того, над одним глазом, вдоль брови, Фалнист носил синюю линию триона, довольно смешную, если не знать, насколько безжалостным он бывал. Кирвен не представляла, как Фалнист мог оказывать успокаивающее воздействие на кого бы то ни было, но посчитала это полезным уроком. Не следовало судить людей по тому, чем они должны быть. Суди их по тому, что они есть.
– Высокая Леорик, – сказал Фалнист и едва заметно кивнул.
– Как вы сегодня? – спросила она.
– Как всегда, Высокая Леорик. – Скрывалась ли насмешка в том, как он произнес ее титул? Может быть. Она решила не обращать на нее внимания. – Могу я кое-что предложить, Высокая Леорик, ведь прошло уже больше года. Может быть, пришло время для более жестких мер? – Кирвен задержалась, положив ладонь на ручку двери.
– Вы говорите о моем ребенке, Фалнист?
– Ребенке с высоким предназначением, как вам хорошо известно, Высокая Леорик, – сказал трион. – Скиа-Рэи, даровавшие нам наши места в мире, не станут ждать бесконечно. Капюшон-Рэи хотят увидеть результат. – Трион помолчал, его странная бровь слегка переместилась. – Я позволил себе начать подготовку…
Она взглядом заставила его смолкнуть, отпустила ручку и повернулась к триону.
– Здесь правлю я, Фалнист, а не вы. Харн мой, и вам не следует делать «подготовку», – прошипела она, – не проконсультировавшись сначала со мной. В особенности когда речь идет о моем ребенке.
Фалнист не попытался отступить назад. От него пахло каким-то цитрусовым, лесным ароматом.
– Вам не следует забывать, Кирвен Бан-Ран, – сказал трион, и его голос прозвучал небрежно, фальшиво доброжелательно, – что я также напрямую отвечаю перед Скиа-Рэями из Тилта, которые говорят от лица Тарл-ан-Гига и Капюшон-Рэев. Они ждут результатов.
– И они поставили меня выше вас, – сказала она, – так что кто является живым воплощением бога в этом месте? – Фалнист встретил ее взгляд. – Будьте осторожны, трион, – продолжала она, – эти коридоры являются лабиринтом, их не интересует власть, каждый может упасть. – Фалнист улыбнулся и поклонился.
– Как это верно, Высокая Леорик. – И хотя в его словах содержалось не меньше угрозы, чем в ее, она пропустила их мимо ушей.
Обычно она старалась избегать конфликтов с Фалнистом. Он был из тех, кого она не могла просто убить, – Фалниста будут искать. Но хуже всего было то, что трион во многом был прав. Время заканчивалось, и она повторяла то, что ей предстояло сказать, уверенная в том, что ей наконец удалось найти нужные слова.
Она распахнула дверь и вошла.
Маленькая комната с минимальными удобствами.
Внутри пахло животными. В одном углу стояла клетка с открытым верхом, там находились две хисти. Внутри у Кирвен все перевернулось, когда она увидела, что они еще живы. Из окна на дальней стене открывался вид на красивый округ Харн, мимо зелени самого северного шпиля. На Суровый сезон указывал туман, дрейфовавший над землями, оставляя легкую дымку над лугами и скрывая темные мрачные линии леса далеко на севере. Она увидела лес, и настроение у нее ухудшилось. Будь ее воля, она бы его сожгла. Но ей придется удовлетвориться уничтожением его богов.
На вздувшихся стенах комнаты висело несколько старых гобеленов, на которых изображалось превращение Ифтал в огненную звезду над огромным деревом в утраченном городе Анджиин. Именно в этот момент боги принесли в жертву свою связь с миром, чтобы отсечь Осере.
Ифтал освободила народ от рабства, но сейчас рай Звездной Тропы можно найти только в смерти, где тебя ожидало руководство богов, а теперь – бога.
Ифтал спасла народ, но сделала землю жесткой, потому что боги больше не могли за ней ухаживать. Они лишь передавали силу избранным, Капюшон-Рэям и Рэям, и ждали дня, когда Ифтал возродится, и тогда Звездная Тропа снова откроется для живых.