Насколько я знал, оборотни всегда выступали вольными наёмниками за тёмную коалицию. А всё было до икоты банально. Их просто покупали, меняя их услуги на провиант. То есть на мороженое мясо. Говядина, баранина и немного злаков. Чтобы прокормить многочисленную семью иные шли подрабатывать к ним в разные кланы, в разные конкурирующие корпорации, наёмниками. Война таким всегда найдёт работу. Высшие миры Прави в их услугах не нуждались. Разве им есть дело до затерянного одинокого во вселенной мира. Что с них взять, боги… А вот коалиция нисколько оборотнями не гнушалась и практически всех бойцов переманивала к себе. Собирая из них довольно перспективные штурмовые отряды. Быстрые, выносливые и неглупые, правда, всегда в таких случаях они становились смертниками, а год такой услуги стоил всего ничего. Девять говяжьих тушек, тринадцать баранов или коз, и на целый сезон он с потрохами твой. Но ведь когда-то они ассимилировались на земле? Вот и попробуем с этого. А нет. На нет и суда нет.
Оборотень внимательно наблюдал за мной. Я дотронулся ладонью до груди и сжал пальцы, показывая, что я «свой», как учил леший. Потом ещё раз. Зверь удивлённо расширил глаза и задергал левым ухом, видимо, уточняя для себя информацию: «Да?» Я понял его вопрос. Дотронулся до правого своего уха, таланта пошевелить ими у меня нет. Показал ему: «Нет…» Увидел смятение и непонимание в волчьем взгляде. Первый диалог состоялся, а это самоё главное. Контакт налажен. Теперь можно и поговорить.
— Меня зовут Сергей. Я не твой друг. Но и не твой враг. Мы тебя отпустим при одном условии. Ты нас не тронешь! — я напряженно ждал ответа оборотня, хотя в силе Горыни и в ловкости Фриды нисколько не сомневался. — Решение за тобой. — Зверь минуту молчал, оценивающе разглядывая меня. Потом закрыл глаза и оскалил волчью пасть.
— Грэг! — обречённо гавкнул оборотень, словно выплюнул комок шерсти. — Моё имя Грэг…
Пока я возился с цепями оборотня, стараясь его отстегнуть, ребята собрали пожитки и хмуро стояли возле жертвенника, растерянно на него смотря.
— Что у вас? — я заметил их замешательство и оглянулся.
— Тут останки наших братьев… — отозвалась на мой зов Фрида.
Я откинул в сторону последний браслет и освободил волка. Зверь замотал головой и, оттолкнувшись задними лапами, высоко прыгнул. Мать моя женщина! На зелёную поляну уже не ступили волчьи лапы, а кубарем покатился неказистый мужичок. Который быстро от этого оправился.
Чёрный волос, который был уже немного с проседью, курчавился и вился на его сутулых плечах. Худенькое лицо, цепкий взгляд и густые заросшие до безобразия брови. Длинный, немного с горбинкой нос и пухлые губы. На лице были свежие кровоточащие шрамы от недавних побоев. А также на этом фоне выделялись его крепкие не в меру большие руки. Вот что значит, быстро похудеть… Грэг подошел ближе, недоверчиво смотря на меня.
— Это мои друзья, — показал рукой на родичей, — можешь и ты примкнуть к стае. Когда захочешь, уйдёшь. Я тебя не держу. Ты волен сам решать. — И я развернулся, неспешно направляясь к жертвеннику. Пусть сам думает. Обычно, когда человека не вынуждают определяться сразу и не стоят у него над душой, он принимает твоё предложение намного охотнее. Психология! А нам с ребятами в такой ситуации лишний профессиональный боец не помеха.
Жертвенник богини Кали был сложен небольшой конусообразной пирамидой, можно сказать, коряво слеплен из камней жёлтого необработанного известняка вперемешку с грязно-серыми костями, которые, думаю, уже не менее десятка лет гнили под солнцем и проливным дождём. Хотя виднелись и белые кости, то есть совсем недавно принесённые демоном человеческие жертвы. Вон видно сбоку, между камней, вперемешку с лесным мусором торчит кисть неизвестного мне человека. В руке зажат наполовину сгнивший охотничий нож. Фрида подняла и протянула его Горыне.
— Да, это нож охотника. — Здоровяк разглядывал ржавый клинок. — Это кто-то из своих, видно по рукояти... — Он потёр его большим пальцем, стараясь высмотреть на лезвии затёртое ржавое клеймо.
— Стар уже… — И быстро убрал его себе в мешок. — Кузнецу Ерёме отдам, может, он чего углядит… — Богатырь окинул пирамиду тяжёлым взглядом. — Надо из проклятой… сделать погребальный костёр. Невинные души должны заслуженно попасть в свой круговорот жизни. А этого бобыля прикопать, — он кивнул в сторону поводыря, — пусть белых опарышей кормит. Хуже судьбы мы ему придумать не можем. — Горыня повернулся к оборотню. — Твоя обида… блохастый, значит, твоя законная месть. Принимаю…
Грэг понимающе кивнул.
— Возьми у феникса нож, им легче копать. — Брови оборотня удивлённо приподнялись.