— Вот же главный паразит вселенной! И как его только земля носит? — Велес поёжился. — Это Егор, мой дровник. Прохиндей ещё тот…
По пыльной дороге, стуча серебряными шпорами, в тёмно-зелёном мундире с тонким мечом наперевес и сияющим парящим золотым орлом на левом плече шествовал командир «Ориона», который был только в диаметре своём шестнадцать километров, в белокаменный стольный град Асгард-Ирийский. Народ трубил, и каждый уважаемый гражданин хотел дотронуться до этой небесной легенды мира Прави.
В мыльной, жарко истопленной бане с застеленными свежим луговым сеном и выскобленными добела полами сидели за дубовым столом, вдыхая аромат разнотравий, двое и мирно вели беседу. Ну как мирно! Как всегда…
— Ты в меня пальцам не тычь! Сопля зелёная… Сам знаю, как быть!
Дровник Егор, не обращая никакого внимания, то и дело выставлял хмельным гостям, а быть точнее, гостю шипучие угощения. Не забыл этот кот и себя оделить, припрятав два бочонка мёда. Наивно думая и предполагая, что правые иерархи об этой его малой шалости не узнали. Глупец. Когда ещё посчастливится двум богам Прави услужить. А так со своим закадычным дружком прольём понемножку… Ну, так думал этот кот.
— Всё, всё, молчу, молчу, а то в ухо получу! — Перун примирительно развёл руками. — Но как быть? Куда всех девать?
— Куда хошь, туда и девай! — огрызнулся Велес, но как-то уже вяло. — Давай лучше братьев, ушедших в мир Слави, помянем.
— Давай... — согласился Перун.
— Егор! Егор! Твою мать… Где ты? Телячье вымя! Шляпа мухомора…
Открылась дверь, шебутной Егорка, кряхтя, выкатил гостю на стол бочонок сладкого мёда. Ткнул в пробку кулаком и подставил посудину под струящийся шипящий хмель.
— Светлейший... Закуски, мож, принести? А! А то ж оно голодно на пустое брюхо…
— Рано ещё! — отмахнулся раскрасневшийся и разомлевший от банного пара и спора Велес. — Попозже... Сгинь отседова! А то враз титьки, как у красной девки, вырастут.
— Угу, — кивнул Егор и утёк от греха подальше в предбанник, пока в слабоумного не превратили, или правда титьки до полу отвисли! Егор заглянул под белу рубаху. Ощупал грудь. Вроде не растут. Боязно как-то… С него станется. Раз цельный месяц немым ходил! А всего-то вдовушку-молодуху на сеновале повалял! Ей-то шибко понравилась, вон как пела… Вот и спрашивается, за что? За любовь пострадал… праведник наш.
— За погибших в Сварги! — и Велес протянул чашу своему собеседнику.
— За светлых детей Сварога! — поддержал его речь Перун. — Ток лбами не бьёмся… — уточнил он.
И боги молча опрокинули в себя без остатка медовуху. Остатки выплеснули в ноги.
— Значит, говоришь, плохи дела наши, — первым начал разговор Велес. Перун в знак согласия молча мотнул головой.
— Ждали их со стороны Чёрного Дракона. А они вон как, в самый центр ударили, в тыл зашли. Мерзавцы и трусы! — командор заскрипел зубами. — Пока мою эскадрилью стали перебрасывать, уже поздно было. Опоздали! — Перун до хруста костей сжал кулаки.
Велес внимательно и молча слушал невесёлый рассказ своего ученика.
— Первый прорыв демонов Пекла случился в Чертоге Лебедя. «Большая медведица». В самом тылу! — Перун поморщился.
Велесу было видно, что рассказ его ученику даётся с большим трудом. Да и сам он еле сдерживался, чтобы волком диким да одиноким не завыть от горя.
— На Земле-Руте, как ты знаешь, сто семнадцать звёздных врат. Сто были взломаны! Причём одновременно. С самого начала передовые штурмовые отряды тёмных вырезали сторожевых волхвов, которые не успели их отключить. Потом с каждых врат Междумирья поводыри погнали индиго из потустороннего мира Нави. Тысячи и тысячи бронированных тварей шли через открытые звездные врата, проникая ночью полноводной рекой в ничего не подозревающие города и сёла, под покровом ночи в спящий мир, растекаясь смертоносным для всего живого чёрным мазутом по синему океану. Городские гарнизоны пали практически сразу. Никто и представить не мог, что такое технически возможно. Диверсия! Иерархов нет, все на рубежах. Только ремесленники да мастера остались, бабы да дети. Никого не пощадили звери. Рвали всех — и стариков, и младенцев. В рабство не брали. Ты же знаешь, Велес, из них плохие рабы. Всего несколько сторожевых волхвов организовали в столице хоть какую-то оборону и успели подать первый бедственный сигнал помощи. А потом в эфире полная тишина. Кто успел ускользнуть на кораблях, рассказывали, что после выхода из атмосферы Руты в открытый космос их поджидала тёмная коалиция. Прорваться и уйти живыми из кольца смерти смогли только немногочисленные единицы русы. Руту грабили трое суток, а потом эскадра коалиции применила тяжёлое вооружение, выжгла всю землю своим разрушителем. Ничего не осталось. Даже вода испарилась в реках и океанах. Пятиметровый слой пепла покрыл чёрным покрывалом от миллиардов сожжённых в этом страшном пламени тел немногочисленные устоявшие обелиски Уран-гор. Страшная картина! — Перун до крови закусил тонкие губы. — Один только горький братский погребальный костёр остался на Руте от всего твоего племени.