— Быстро воды ему!..
Якут бросился к ручью. Наш многоуважаемый банник, пятьдесят оттенков серого, через мгновение поменял свой окрас и стал похож на цвет настроения синий. Щеки его вздулись, а глаза стали вылезать из орбит. Я даже отсел немного в сторону, вдруг он оборотень какой или блеванёт сейчас, что вероятней всего. В общем, мы не уберегли малого. Мама бы не одобрила, если б узнала, что я спаиваю нечистую силу. Якут взял под белы рученьки сразу захмелевшего Фёдора и увёл его в люлю бай-бай. Дикие танцы нам тут не нужны!
— Град, а откуда у немцев столько нечисти взялось? Не автобусом же её из Нави в Мидгард доставляли, — мне совсем не хотелось спать, наверное, я был весь на нервах.
— Нет, конечно! На это нужны огромные ресурсы. А их нет. Они пошли другим путём. Немецкая организация была такая, может, слышал «Аненербе».
Я кивнул.
— Ну так вот. Одна из многочисленных групп «Аненербе», говорят, рылась в монгольской пустыне Шамо, ещё в тридцать седьмом году, и, видно, они раскопали среди вечных песков древние врата Междумирья. Как они проводили эвакуацию, не знаю, помню, шум был какой-то с этим связан, а какой, не знаю. Ну и, видно, немцы воспользовались этими вратами, вроде как говорили, помогла им Велесова книга. Каждые сутки из Нави по сотне зверюг таких призывали в наш мир. Они потом больше психологически давили на бойцов Красной Армии, чем урон наносили. Сколько народу каждую ночь ждало их. А слухов сколько… сплетен… паникёров… нагородят такого, что у самого шерсть на загривке дыбом становится.
Ну, как видишь, справились сами тогда, без чьей-либо помощи, наш народ и не через такое горе проходил. Ведь это не просто народ земли русской, это кровь рода нашего, память наших предков в каждом из нас, как корень, твёрдо сидит, мы и есть с тобой и со всеми живущими сейчас и тут — боги этого мира. Да, да, так и есть! Можно сказать так: мы боги Яви... Все те, кто жил до нас, все те, кто живет сейчас, и все те, кто будет жить после нас, в этом безумном мире, — и леший крепко приобнял меня рукой, плеснув мне в чарочку. — Ведь мы вместе всё можем, правда… если захотим! Верно... когда по носу получим от тёмных, — и он как мог мне улыбнулся, а точнее, оскалился. — Иди-ка ты, Серёга, ложись спать, поздно уже, утро вечера мудренее... И этого алкоголика забирай с собой! — он указал на якута. — А то уши свои развесил!
Глава 8. Пермский край, город Чусовой. Некоторое время спустя
Одно дело — знать, лёжа на диване, что наша родина необъятная, а совсем другое — по ней путешествовать на своих двоих и попробовать её всю родненькую объять… Это вам не титьки на диване мять!
В общем, брели мы лесами тёмными, шли степями широкими, лезли горами высокими… Знал бы — лучше бы сразу застрелился или утопился в озере Красном.
Для нашего лешего слово «дорога» — это одно, а для нас, вишь как выходит, это совсем другое. И чем лес гуще, тем он ему, видать, краше. Да и насекомые всех достали, спасу никакого от них нет, собаки эти. Это не комары, это просто драконы какие-то… кроме нашего Йети лесного, всех заели. Иногда по острой нужде выходили в редкие населённые пункты, которые встречались на нашем пути. Наш Град упёрся рогом и ни в какую не давал мне пойти к людям в поселения, мол, в лесу безопаснее, хоть ты тресни. Так что в попадавшиеся на пути посёлки якут с Градом сами ходили в образе благопристойных граждан РФ. А меня людей посмотреть да себя показать не пускали суки эти. Так и шли себе, брели потихонечку, без особых приключений и никому не нужных лишних глаз. А «потаённое» место у нашего лешего, чтоб его блохи загрызли, оказалось совсем рядом… пол-локтя по карте. Надеюсь, мы хотя бы не засветились нигде, когда сюда добирались. Вот так и вывел он нас, захватив немного Северного и выйдя на Средний Урал. Мда… Съездил на рыбалку, называется…
Васька где-то в Чусовом нашёл молодого армянчика, и тот согласился нас довезти на своей «газели» до деревни, куда мы и направлялись, а если быть точнее, то к кому… Ехали недолго, может, час, может, чуть больше, как говорил Чебурашка, друг всех детей: ехали мы, ехали и наконец приехали… Аминь!
Огромный деревянный дом в два этажа, сразу видно, ухоженный и хорошо выкрашенный. Зелёный забор его подпирал, словно девку хмельную, держа под белы рученьки. В глаза бросилась большая по меркам человека дверь, метра три высотой, и такой же прилагался к ней, не под шаг человека, порог. Очень похоже на наши соборы в Санкт-Петербурге, да и не только в Питере такие есть, они по всему миру раскиданы, словно семечки, где есть два вида лестниц, ведущих внутрь храма. Одна половина ступеней под человеческий шаг, а вот для кого другая — это большой-большой вопрос… Кто бы мог по ним подыматься и, главное, зачем?.. И все они имеют такие огромные кованые ворота, около семи метров высотой и, уж не знаю, какого веса. Ведь даже наш леший на фоне этих ворот выглядит просто хмырём деревенским. Так и тут — страшно представить, какие гости сюда заглядывали на огонёк в далёком прошлом. Будем надеяться, это не наш рыжебородый товарищ со своими друзьями.