Когда слова отзвучали, а на смену им пришел плач метели, скребущий в дырявые стены клетки, обвешанные старыми шкурами, былое недоверие почти исчезло, а его место заняло нечто иное. Общая цель.
- Нам нужно выбраться отсюда, а после вернуться в Дхаму. - Зара говорила твердо. Прежнее мрачное настроение, вызванное неудачей постигшей ее небольшой отряд, сменилось целеустремленностью. Верила она нам или нет, не имело значения, главное - девушка разделила с нами свой план. Все, что теперь оставалось - поддержать её.
- Согласен. - кивнул Пиш, немного покряхтев, устраиваясь на ночлег поудобнее, в конце концов, на страже ему делать было нечего. - И нам тоже. Не хватало ещё Праздник Чистых Небес встретить в граде обреченных. Рабский Рынок не переживет грядущего. Не стоит находиться в нем, когда его ненадежные врата падут.
Из-за моей спины раздался голос Неффела:
- Почему?
Старик притворно вздохнул, словно чересчур утомился, хотя на самом деле был рад снова окунуться в то, что у него так хорошо получалось. Он стал неспешно рассказывать о городах обреченных, которые не имели защиты от поразивших Кеплер Небесных Гор и что на протяжении всей истории такие поселения стихийно возникали лишь для того, чтобы вскоре погибнуть в пасти разверзшегося безумия сырой магии, обрушившейся на них.
Я слышал все это уже много раз, а потому отвернувшись, заметил как Вел, держа за шиворот Ютара, вечно сующего свой нос в чужие мысли, что-то зло шепчет тому на ухо. Похоже, наш неугомонный вор чужих секретов попытался влезть кому-то в голову, причем так топорно, что это заметил даже сидящий рядом собрат. Полагаю, виной такой неаккуратности стали рунные оковы, охватывающие наши шеи и блокирующие большую часть сил. Что ж, с одной стороны, идея покопаться в разуме меченых казалась не такой уж и плохой, но сейчас рисковать всем, ради призрачной надежды найти Вайлеко, было как минимум глупо. Да и найдя предвечного, сам Ютар скорее сойдет сума от того, что откроется ему, ибо ни один смертный не в силах выдержать тяжесть мудрости бога. Конечно, это лишь догадки, но слишком многое сейчас стояло на кону, оступаться нельзя, а потому, я разделял реакцию моего друга.
- Отдохни, Баал. - произнёс Альманзор, первым намереваясь вступить на стражу, праведно полагая, что обиженные рабы могут попытаться придушить нас поодиночке, пока мы спим. - Завтра днем тебе стеречь наш покой.
Я молча кивнул.
Путь был не так далек, но зима, выдавшаяся много суровей, чем любая из тех, которые я мог припомнить, внесла свою лепту и скрипучие телеги еле плелись по занесённым буранами равнинам. Даже в годы, поспокойней нынешнего, не многие решались бы на подобные путешествия и что так тянуло наших пленителей не север, мне оставалось лишь гадать. Последняя повозка, у которой и без того не доставало колеса, тащилась еле-еле, растягивая путь, что раньше преодолели бы за час, на пол дня. Каждый вечер из неё доставали измученную, уже не стоявшую на ногах, всю в ссадинах и кровоподтеках Авигею, дабы попользоваться ею у костра. Тоже происходило с несчастной девушкой и ночью. Тоже делали с женщинами из других повозок, лишь слуг Вайлеко отчего-то не трогали. Это было явно не спроста. Я старался не думать о том, что будет с рассудком молодой гарпии по прибытию, как и остальные из выводка. Лишь старик Пиш каждый день с неподдельной болью во взгляде смотрел за страданием бывшей ученицы и едва удерживался от того, чтобы не начать читать молитву Кхулосу, дабы тот наконец даровал измученной душе отдохновение. Пару раз, мне с Велом, даже пришлось его одергивать, когда руки старика сами собой складывались в священные знаки. К счастью, наши новые знакомые этого не заметили.
Днем Зара с Мерисой, что оказалась так же не прочь поболтать, едва между нами возникло нечто, вроде доверия, общались с Пишем, споря насчет теологических догматов и бытия Пантеона, словно все мы до сих пор оставались жрецами, а не были изгнанниками. Старик поддерживал разговор, но все видели с какой болью тот поглядывал на повозку, в которой везли Авигею, он страдал едва ли не больше самой девушки. Неффел нашел общий язык с Киром, так как оба парня до жути боялись жирного надсмотрщика, что с каждым днем проявлял к ним все больший интерес. Сам Неффел немного мог сделать для достижения задуманного нами и им бы выводок легко пожертвовал ради общей цели, в конце концов, войны веры списывали жертвы и много большие. Однако сплоченность меченых кровью, несомненно, привела бы к тому, что попытайся охочий до юной плоти подонок овладеть Киром, слуги Вайлеко бросятся его на защиту. И вот тогда нам всем конец, а не рожденный предвечный вырвется в материальный мир, едва погибнет его смертная оболочка. Надо сказать, не только я опасался подобного развития событий, потому все мы, как могли, прятали мальчишек от глаз охранника.