Теперь большая часть силы Небесной Горы даже не касалась меня с Кирой, вместе с тем стали таять и силы Вайлеко, чью ненависть ощущал уже физически. Из последних сил тот пытался ослабить меня, сорвать мою обугленную кожу, по которой теперь так же танцевал белый огонь. Или утянуть к себе в трясину зеркального озера под ногами. Но я чувствовал, что чем сильнее отступала боль девушки и видения, что мы с ней разделили, тем крепче та сжимала меня в своих объятиях, словно единственное свое спасение. Хотя, наверное так оно и было, ибо тело её вновь начало вбирать в себя серебряный ихор, разлитый вокруг. А вскоре в той, что минуту назад напоминала скелет оборванца, заморённого голодом, теперь проступили черты здоровой, молодой женщины.
Я же, едва последняя капля стеклянного озера исчезла, вернувшись в тело Киры, обнаружил себя по пояс поглощенным каменными плитами пола, словно меня в него вплавило. Кира не отпускала, даже когда к нам подбежали все остальные и только когда могучие руки Скофнуга, а никому боле было не под силу кулаками разбить скальную породу, вырвали меня на свободу, нас наконец разделили.
Следующие несколько дней прошли калейдоскопом провалов в забытье и пробуждений. Даже для моего, почти не чувствительного к огню, тела, полученные ожоги не прошли даром, возможно потому что оставило их не обычное пламя. Кожа лопнула, обнажив подпалённое мясо, а чертов голос брата в голове не давал мне ни секунды покоя. Однако в отличии от Вела и Альманзора, надо мной, по мимо Пиша, хлопотали и меченые кровью.
Мериса оказалась лекарем, едва ли не более искусным, чем наш старик. Кира щедро делались своей силой, хотя каждый раз при этом испугано морщилась, будто пытаясь загнать поглубже вновь начинавшего пробуждаться Вайлеко. Девушка, казалось и вовсе не желала отходить от меня надолго, будто видя теперь во мне своего защитника. Даже номан стал относиться ко мне иначе, предложив припасённые им лечебные травы в помощь. Один из шакалов Клифа было заикнулся, что неплохо бы придушить чернокожего верзилу, а после пустить на мясо, раз все равно от него теперь нету проку, но тут же получил в челюсть от самого Серолицего. Тот прекрасно понимал, что их терпят рядом, только из-за заключённого между нами договора и не стань меня, мародер выпустит им всем кишки.
Доверие - опасная вещь в нашем мире, странно было видеть её со стороны всю жизнь гонимых отверженных. Уж кто, как не они должны знать об опасностях, таящихся за на первый взгляд благими делами, да и случившееся с ними в Дхаме предательство не могло так быстро забыться. Хотя может они просто устали видеть во всех врагов. Напрасно. Если Пиш не ошибся насчет возможности найти быстрый путь, то скоро моя миссия будет исполнена, а наш выводок, овеянный триумфом, продолжит служить Кхулосу.
В моменты подобных мыслей самое главное было не начать довольно скалиться, сохраняя на лице угрюмую, ничего не говорящую гримасу. Однако не всех удавалось провести. Зара словно чувствовала изменения в моем настроении, но к счастью ошиблась с их причиной. О том мне стало ведомо, когда она решила украдкой, пока никто не видит, завести со мной разговор.
Вздрогнув, я открыл глаза, когда холодная, жёсткая рука воительницы легла мне на лоб, смазывая уже зарубцевавшиеся раны. Мне вновь снились кошмары и пробуждение, принесшее к тому же облегчение боли, было донельзя приятным.
- Баал, - голос Зары звучал очень тихо, так что даже я едва мог расслышать её, - прошу тебя, не рассказывай никому тайну Киры.
Видимо речь шла о том, что парень на самом деле никакой не парень. Едва белое пламя опало, а руны, покрывшие все пространство вокруг стали угасать, дочь лесов Клемеи бросилась к своей подопечной, обернув нагое тело той в первую попавшуюся шкуру, пока никто из нашего выводка или не приведи небо наемники, не заметили правды о ней.
Спросонья я не сразу понял причину такого беспокойства. Видимо, глаза выдали мое непонимание, потому девушка, не меняя тона, пояснила:
- Вспомни первый чан в Рабском Рынке. Как в страхе своем Кира утратила контроль над силой, что скрыта в ней. Ты знаешь, кто мы и до дня пока ты не спас всех нас, я не верила, что слуги Кхулоса, пусть даже и изгнанные, могут прийти на помощь детям Вайлеко. Нам вообще мало кто бывает рад, а тех кого мы почитали за друзей предают, не моргнув глазом. - она вздохнула, даже во мраке я видел её пустой, словно глядящей сквозь время, в прошлое. Взгляд, пока её пальцы аккуратно смазывали рубцы вязкой целебной пастой. - Потому надо как можно меньше беспокоить аватара, иначе это может обернуться катастрофой. Кира молода, чиста, оттого многого не понимает и боится окружающего мира. Если прочие будут знать про неё все то, что ведомо тебе, добром это не кончится. Одни непременно постараются овладеть плотью той, в чьем теле заточен бог, другие, более честолюбивые и сведущие, покусятся на её душу.