Она говорила без запинки, словно прилежный ученик хорошо заученный урок, не раз до того повторенный. Возможно, так и было. Пока я сопровождал незнакомцев к осколку Хроногресса, старик вполне мог передать немало своих знаний о тонком мире. Вот только странно, почему он ничего не сказал мне о маяках, может полагал, что я и так все это знаю? Нет, то как можно найти сиянье веры за гранью, было действительно известно любому жрецу, хоть раз входившему в пенаты Пантеона, вот только на маяки это ни разу не походило, скорее на жар костра, льющийся со стороны, манящий к себе темной, холодной ночью, он чувствовался скорей душой, чем виделся глазами. Хотя, конечно, иногда приходилось встречать и места, полнящиеся ярким сиянием, манящие к себе, но то скорее было сродни пению сирен, влекущих корабли на рифы. Может мне просто не попадались подобные указывающие путь приметы, а может пропущенное через ненависть брата видение других реальностей специально скрывало их от меня, дабы запутать и вскоре погубить. Такое тоже вполне вероятно.
За этими мыслями я едва не забыл, зачем вообще подошел к меченым кровью и коротко согласно кивнув, дабы не смущать никого своими сомнениями, произнёс:
- Все верно Кира, но запомни кое-что ещё. Тонкий мир, это обитель миражей, обмана и ловушек. Наверное, в чем-то Пиш прав, там есть нечто, способное указать путь, однако большая часть, его наполняющего, смертельно опасна для неподготовленного путника. Да даже для меня, не первый десяток лет блуждающего по тропам, открытым лишь богам и их авгурам, это место небезопасно. - я взглянул на мародера, понимая, что после следующей фразы могу быть вбит его могучим кулаком в землю по самые колени, но делать было нечего. - И вот ещё что. Кира, старайся держаться поближе к Заре с Мерисой и подальше от Скофнуга.
Женщины опешили. Номан, взбрыкнув, зло уставился на меня, сжав кулаки. Я примирительно склонил пред ним голову, тем его немало озадачив.
- Прости, номан, я знаю, ты верный слуга Вайлеко и у меня нет ни капли сомнений, что ты отдашь за него жизнь, если потребуется, но астральный путь может просто не выдержать подобного тебе, а то, что с тобой сейчас происходит, лишь ещё больше ослабит его. - я указал на продолжавшее меняться тело мародера, на толстые, тугие, канаты силы, свивавшие змеиные клубки внутри него, к тому же, изрядно подогреваемые хаосом Небесной Горы. - Все это несет опасность Кире, едва ли не большую, чем могут представлять собой хищники, обитающие в варпе. Ты будешь виден им, как свет костра для мотыльков глубокой ночью. Слетятся все, не сомневайся.
О том, что одну из этих тварей, смертельно опасную даже для него, сам сейчас старался подманить поближе, я, разумеется, умолчал, помимо воли возблагодарив богов, что Ютар отбыл в царство мертвых. Не хватало ещё услышать вновь его двусмысленные намеки.
Подумав, номан нехотя кивнул и обернувшись к женщинам, приказал:
- Я пойду первым, владыка за мной, а вы двое следом. - судя по всему, обращаться по имени смертной оболочке Вайлеко, как и к её странницам, Скофнуг почел ниже своего достоинства, выказывая почтительность лишь божеству. Обычное поведение для его расы, всех прочих считавших недостойными даже пресмыкаться перед ними и над собою признававших власть с огромной неохотой, да и то лишь тех, кто был им чем-то полезен.
Зара, Мериса и Кира молча согласились, я тоже был доволен. Если мутант провалится в глубины эфира или станет объектом нападения, то не потащит за собою на тот свет всех остальных.
- И ещё одно. - перед тем, как отойти, я указал в сторону Пиша. - Старайтесь не терять его из виду, из нас всех, он единственный, кто кажется хоть немного понимает, как ориентироваться на путях тонкого мира.
- Но маяки ... - попыталась было возразить Зара.
- Он сообщил вам о них, лишь для того, чтобы случись с ним что, у вас был шанс выбраться с астрала. Мир магии не место для смертных, в нем нельзя задерживаться надолго, иначе он поглотит вас так же, как сам Кеплер поглощает созданий, пришедших из иных измерений, но не сумевших прижиться в нем. Чем меньше мы пробудем там, тем лучше.
Волна далекого раската бури, разрывавшей небо на части, гулко ударила в стены старого павильона, напоминая об опасностях грядущего перехода. На этот раз возражений не последовало, я же огляделся в последний раз, в надежде увидеть раздутое потусторонней гнилью брюхо пузыря. Однако тот, как назло, не появлялся, хотя зловоние порченой магии чувствовалось все сильнее. Он был где-то рядом, искал зарвавшегося мага, так беспечно смотрящего сквозь колдовское око.