Справа от неё, на каменистом холме, смахивающем на тот, где мы сейчас стояли, выделялся четко организованный квартал ремесленников. Выделялся он в основном в духовном зрении: по кварталу змеились заметные издалека толстые жгуты Ци, то сливаясь, то вновь расходясь и опутывая практически каждый дом в квартале. Источник — тот самый Очаг, судя по всему, находился где-то там же, за холмом, и был скрыт от наших глаз.
Слева от центра, вдали от нас, находился порт, окруженный складами. Множество мелких корабликов и лодчонок, стоящих на причале и снующих вокруг, казались отсюда мелкой мошкарой, жужжащей над портом в полуденном зное. Еще одна часть города вроде как находилась на противоположном берегу реки, но её мы уже не видели — из-за более плодородной почвы, там находились те немногие поля и фермы, что всё-таки имелись в торговом городе. Но это были лишь тщетные попытки мэра быть чуть менее зависимым от внешних источников пропитания — уж слишком много еды требовал гигантский город. Часть потребностей закрывала река — рыба, раки, речные устрицы, некоторые съедобные Хиатусы… но этого было крайне мало. Остальное привозилось извне.
Стоило нам спуститься с холма — и мы оказались во внешнем городе. Без всякой входной пошлины — потому что ни стен, ни ворот тут не имелось. Просто в какой-то момент ты понимаешь, что уже не в предместьях с редкими домишками, а во вполне себе плотной городской застройке. Эта часть была на порядок больше верхнего квартала, и бродить тут можно было очень и очень долго — множество организованных рынков, лавок, гостиниц, таверн, компактных жилых райончиков, где жили местные… очень много всего. Но мы, уставшие, грязные и вымотанные после путешествия, быстрым шагом проходили мимо, не обращая внимания на красоты города и протискиваясь сквозь густые толпы людей самого разного рода — и праздно шатающихся гуляк, и деловитых купцов с десятками помощников и охранников, и всяческого мутного люда, от простых нищих в рваном тряпье, до явных бандитских рож.
Но нам было плевать. Протолкавшись сквозь толпу на главных улицах, мы дошли до ворот внутреннего города, заплатили входную пошлину, чуть не поперхнувшись на словах «по Гранитной с носа», и уточнили у стражи, где находится представительство многоуважаемой Гильдии Идущих. Скучающий стражник с элегантной бородкой клинышком, получив пошлину, резко подобрел и подробно объяснил дорогу.
— … ну, и, эт самое… потом налево, значитца, и до конца улицы. Там небольшая площадь с фонтаном будет, со скульптурой Трёх Форелей, вот на этой площади эта… гильдия ваших и находится, да… ну, узнаете её, я думаю, — объяснял стражник, сонно позевывая. — Ну и гостиница с полигоном там же. Хотя основные полигоны все Гильдии нонча вынесли за стену, в верхнем квартале маловато места стало…
— Мы поняли, спасибо большое, — протараторила Диомеда и, ухватив меня за руку, рванула по указанному адресу.
— Куда так торопишься-то, — вздохнул я, перебирая ногами. — Мы уже почти добрались, можем не спешить…
— Не знаю как ты, а я крайне хочу помыться, — напарница с отвращением бросила взгляд на свой пыльный и заляпанный грязью дорожный костюм. — И в горячей воде! А не кое-как, в мутном ледяном ручье, как позавчера.
Здание Гильдии в Лидлере радовало глаз куда больше, чем в Лон’Лае. Вместо серого камня — тёплое дерево, покрытое резьбой, а местами — чем-то вроде светло-фиолетовой эпоксидной смолы. Да и сама архитектура была более… легковесной — здание отдаленно напоминало трехэтажную китайскую пагоду. Разве что на самой крыше, несколько выбиваясь из стиля, возвышалась массивная гранитная статуя человека с дорожным посохом.
— Добрый вечер, странники! — улыбчивая пухлощекая девушка с длинной косой до пояса встретила нас на входе. — Вы члены Гильдии, либо по каким-то иным…
— Мы Идущие, — перебила её Диомеда, переминаясь с ноги на ногу, и ткнула ей под нос пластинку артефакта.
Я лишь вздохнул и тоже достал свою. Диомеда в целом последние дни была несносна, но я думал, что лишь со мной, и что она не будет вымещать свою… злость, или что бы там ни было, на других людях. Мне осталось лишь подмигнуть гильдейскому администратору и одними губами прошептать «извините». Та, усмехнувшись в ответ, едва заметно кивнула. Не первый раз, поди.
— А теперь можете нам подсказать, где находится гостиница для членов Гильдии?
— Да, разумеется. В общем-то, именно в этом здании она и находится, просто в другом крыле, — девушка приняла более деловитый вид, после чего показала рукой, куда нам двигаться, и на этом распрощалась.
В гостинице оказалось… людно. Неудивительно: мы прибыли сюда уже после начала Месяца Познания, то есть в самый пик сезона, когда большая часть Идущих оседала в городах и пережидала неприятное время года в комфорте. Собственно, это касалось не только Идущих — в других гостиницах тоже было не протолкнуться. Пройдя к стойке, мы с некоторым изумлением узнали, что осталась свободна только одна миниатюрная комнатушка в мансарде.
— Могу предложить общие номера, — быстро добавил тощий, лысый олган за стойкой. — Есть номер на троих, там всё еще свободна одна из кроватей. Все соседи — собратья-Идущие, так что конфликты и ссоры у нас редкость.
Диомеда хлопнула в ладоши:
— Отлично! Тогда мне — отдельную комнату в мансарде, а вот ему, — она ткнула в меня пальцем, — и общего номера хватит.
— Не распоряжайся за меня, подруга. Может быть, я тоже хочу отдельную комнату? — спокойно заметил я.
— Что ж, значит, ищи себе её сам. Может быть та потаскуха на входе, с которой вы перемигивались, пустит тебя к себе переночевать?
Последние слова она буквально прошипела мне в лицо, и, пока я ошарашенно переваривал неожиданную и, честно говоря, довольно смешную попытку приревновать, Диомеда схватила ключ от комнаты и убежала наверх, не прощаясь. Олган за стойкой проводил её взглядом и, с каменным лицом, но со вселенской печалью в голосе сказал:
— Женщины…
— Да… — я в некотором удивлении потёр лицо, пытаясь хоть что-то понять. Наконец, мотнул головой. — Так. Ладно, давайте тот общий номер, черт с ним. Надеюсь, соседи нормальные попадутся… кстати, можете подсказать, где у вас баня?
Глава 14
— Дед, а как ты понимал, стоит ли доверять человеку, или нет?
— А никак, Эдри. Одно время я опирался на свои ощущения, пока не понял, что они постоянно врут. Тот, кто тебе симпатичен, может оказаться самым гнусным человеком в твоей жизни… а тот, кто вызвал неприязнь с первого взгляда — прикроет спину в нужный момент. Не попробуешь — не узнаешь.
Из бесед Эдриана и Криста Гиритов.
Когда я, распаренный, чистый и умиротворенный, вошел в свою комнату, первое, что бросилось мне в глаза — паренёк ненамного старше меня, висящий вверх ногами. В прямом смысле. Он висел головой вниз, зацепившись кончиками носков за балку под потолком, сложив руки на груди и закрыв глаза, будто задремав. Или же… медитируя?
Под неумолимым действием гравитации из-под его рубахи вывалился кулон в виде расправившей крылья птички — миниатюрной, вроде синицы или воробья, — искусно выточенной из цельного куска янтаря. Большего я разглядеть не успел, потому что парень, услышав скрип двери, открыл глаза и, смутившись, спрыгнул на пол, изящно сделав сальто. На меня уставились огромные ярко-голубые глаза, придающие вытянутому лицу собеседника печальный вид стельной коровы.
— Сосед? — парень протянул руку. — Я Отто. Приятно познакомиться.
— Эдриан. Взаимно, — я с легким недоумением на лице пожал протянутую руку. — А чего ты…
Отто сморщил нос и продолжил за меня:
— Вверх ногами висел? Да услышал тут от нашего третьего соседа, Гикаром его звать, что в таком положении увеличивается эффективность работы с мелкими каналами. Глупость, конечно… но вдруг?
— И как на деле оказалось?
— Да глупостью и оказалось, — Отто вновь поморщился. — Обманул меня Гикар.
— Интересно, это у него такое чувство юмора, или он просто блаженный чуток, — пробормотал я, направляясь к единственной незанятой кровати. Комната была небольшой, так что, по сути, кроме трёх кроватей и стойки для оружия в углу, больше ничего в неё и не поместилось бы. Так что я разделся, убрал все вещи в браслет и, зевнув, залез под одеяло.