— Вот так, дед, уходим, бывай здоров, — обращаясь к домику, сказал Виктор. И строго добавил:
— Не помирай назло этим кирпичным уродам!
Тяжёлая работа закончилась, в этой внезапно наступившей праздности было непривычно и приятно стоять и просто глядеть на солнце, небо, город. Впереди был свободный день, и они испытывали облегчение от того, что, наконец, получат расчёт и уйдут отсюда навсегда. Жаль только было расставаться с домиком.
— Пойдём на наше место? — спросил Андрей.
— Конец работы — святое дело, традицию нарушать нельзя, — назидательно сказал Виктор.
У них был любимый скверик и любимая скамейка, на которую они частенько, получив аванс или расчёт после очередного колыма, приходили попить пивка и поговорить о жизни…
Прождали часа полтора, Виталия Сергеевича не было. Виктор, у которого нашлась таксофонная карта, прогулялся до ближайшего таксофона, позвонил хозяину на сотовый.
— Извини, сегодня не получается, — ответил Виталий Сергеевич. — Давайте завтра в это же время.
В трубке слышались приглушённый гул голосов, звуки, напоминающие звяканье посуды, негромкая музыка…
— Похоже, на каком-то «фуршете», — вернувшись, высказал догадку Виктор. — «Хеннеси» пьёт.
Это был сюрприз, нехорошие, до боли знакомые симптомы: объект сдан, расчёта нет, хозяин, похоже, начинает от них бегать.
— Сколько народу так «кидают», — ворчал Андрей. — Надоест мужикам свои копейки выхаживать — плюнут и бросят. А им экономия.
— У нас ключи, — напомнил Сергей.
— Замок сменить дешевле, чем с нами рассчитаться, — не унимался Андрей. — А квартиру он, может, не себе делал, а на продажу, а нам лапшу вешал. Сим-карту сменит — ищи ветра в поле.
— Ладно наговаривать на хорошего человека, — ёрничал Виктор. — Отдавать деньги сразу тяжело, надо «созреть». Завтра отдаст…
Назавтра Сергей пришёл последним, Виктор и Андрей уже курили на лоджии. Вид у них был хмурый.
— Позвонил утром, извинился — опять не сможет, — сказал Виктор (у него одного дома был телефон). — Но завтра, говорит, буду точно.
Он криво усмехнулся и полез за новой сигаретой. Андрей отрешённо смотрел куда-то вдаль. Некоторое время молча курили. Притихший под утренним солнцем, «домик окнами в сад», казалось, сочувственно глядел на них.
— Не верится, что такой респектабельный дядя будет позориться из-за нескольких тысяч, — подумав, сказал Сергей. — Он же не базарный напёрсточник…
— Да хуже напёрсточника! — взорвался, наконец, Андрей. — Работяга разве человек! Больше мы ему не нужны, жаловаться никуда не пойдём — ни договора, ни лицензии.
— Может, конечно, и «кинуть», но… не должен, — Виктор задумчиво барабанил пальцами по перилам лоджии. — Задерживал же он нам деньги, потом отдавал. А вспомните, сколько у других ждать приходилось…
Снова все замолчали. Откуда-то из большого мира прилетела красивая разноцветная бабочка и села на перила рядом с ними. Андрей смотрел на нее отсутствующим взглядом.
— Плюнул бы да ушёл, — проговорил он уже спокойнее. — Для кого-то это не деньги. А моя бы семья две недели жила.
Помолчал и вслух сказал то, о чём каждый думал про себя:
— Да и не в деньгах дело. Противно.
Казалось, они были в чём-то виноваты, приставали к занятому человеку, от них отмахивались, как от надоедливой мухи…
Снова разошлись ни с чем…
На следующее утро над городом так же сияло солнце, пахло цветущей черёмухой. Шагая по улице, Сергей чувствовал, как к её тонкому аромату примешивается горьковатый запах дымка. «Жгут прошлогодние листья», — подумал он. Но, чем ближе он подходил к дому Виталия Сергеевича, тем сильнее становился запах. От нехорошего предчувствия у Сергея дрогнуло сердце. Издали он увидел, как из-за угла краснокирпичника выехал «жигуленок» с привязанными на крыше узлами, за ним вышла кучка людей… Он ускорил шаг, добежал до угла и остановился, почувствовав на спине противный холодок.
Пустырь, за которым виднелся «домик окнами в сад», был изрыт колёсами тяжёлых машин, засыпан обгоревшими досками, обломками шифера. Выбитые окна домика жутковато зияли изуродованной пожаром внутренностью комнат, прогоревшая крыша провалилась, но старый клён по-прежнему упрямо растопыривал над ней обугленные ветки, словно запоздало пытался защищать от уже обрушившейся беды. Неподалёку стояла пожарная машина. В нос бил тяжёлый запах залитого водой пожарища.
Кто-то тронул Сергея за плечо — рядом стоял Виктор.
— Говорят, загорелся в три часа ночи, — сказал он. — Вещи из окон выкидывали. Вход, лестница сгорели к чертям. Думают — поджог.