— Ура! Дот наш! — кричу я.
Но радоваться было рано. Финны обнаружили, что их огневая точка захвачена, и бросили часть своих сил против нас.
Я расставил бойцов по проходам, и мы частым винтовочным огнем отбили первую контратаку.
— Товарищ командир, — обратился ко мне боец Павлов, — я могу стрелять из этого орудия, — показывает он на захваченную противотанковую пушку. — Снарядов здесь до черта. Может, повернуть ее да жахнуть по финнам!
— Молодец Павлов! Дельно придумано.
Оставив в проходах красноармейцев Балкова и Орлова на случай новой атаки противника, я вместе с бойцами Сверличенко, Стародубцевым и Павловым вытащил противотанковое орудие из дота. С трудом, под непрекращающимся огнем врага, развернули его, поднесли снаряды, но вдруг я заметил растерянность на лице Павлова. Он что-то напряженно искал в самом доте и вокруг него. Ползал по снегу, разрывал сугробы, не обращая внимания на то, что ему ежесекундно грозила смерть. Он был отличной мишенью.
— Что научилось, Павлов?
— Беда, товарищ командир. Белофинны замок с орудия стащили, — волнуясь, ответил боец.
— Как я раньше не заметил, что замка нет? — говорил он про себя, продолжая поиски.
— Товарищ Павлов, возвращайтесь в дот! Убьют! — крикнул я. Но он буквально взмолился:
— Товарищ командир, разрешите еще минуточку поискать. Не могли они его далеко забросить…
Боец Стародубцев стал помогать Павлову в его поисках.
Внезапно раздались выстрелы… Стреляли Орлов и Балков, заметившие группу противника в кустарнике.
— Огонь! — скомандовал я.
Все мои бойцы открыли беглый огонь по врагам, снова отступившим в лес.
Когда атака была отбита и наступила тишина я услыхал стон. Обернулся, вижу шагах в пяти от прохода ползет Павлов и стонет. Бросился к нему на помощь, а Павлов был не один. Будучи смертельно ранен, он не оставил врагу своего убитого друга Стародубцева. Теряя последние капли крови, тащил его на себе к доту.
Я перенес Павлова в укрепление. Накрыл его своей шинелью. Орлов принес туда тело Стародубцева. Новая атака белофиннов не позволила сразу сделать перевязку Павлову.
Он лежал в углу. Улыбка блуждала на его губах. Лицо заострилось, но глаза, несмотря на мучительную боль, светились тихой радостью.
— Товарищ командир… — звал он меня. — Замок… — шептал он пересохшими губами. Ему тяжело было говорить, он задыхался. — Я нашел замок… Он в кармане… Бейте этих гадов!.. Прицел…
Павлов начал бредить…
Очередная атака финнов оторвала меня от умирающего героя.
— Товарищ командир, патроны кончаются! — закричал мне с крайнего прохода боец Сверличенко, продолжая стрелять с колена.
— У меня тоже! — подал голос Орлов.
— У меня только пять штук осталось! — доложил Балков.
Положение наше становилось критическим…
Я сменил бойца Сверличенко у прохода, приказав ему:
— Ползите к своим, доложите обстановку. Пусть шлют помощь и патроны.
— Есть доложить обстановку и привести помощь, товарищ командир, — повторил приказ Сверличенко.
Вскоре он сумел незаметно выползти из дота.
Не прошло и нескольких минут, как финны снова повторили атаку. Теперь я потерял последних бойцов. Орлов и Балков были убиты. Я остался один.
— Что же теперь делать? — думал я. — Оставить дот нельзя. Если белофинны займут его снова, то батальону, пожалуй, не прорваться. А что сделаю один, без патронов?
Раздумывать было некогда… Я ходил от одного прохода к другому, ожидая новой атаки.
«Даром я им не дамся!» — решил про себя и еще настороженнее стал присматриваться к ложбинке, через которую они могли подобраться ко мне. Вскоре заметил нескольких финнов, ползущих в белых халатах. Уложил четырех, а остальные разбежались.
Патронов у меня больше не было. Посмотрел: у убитых шюцкоровцев в подсумке патроны (у своих павших бойцов я еще раньше забрал весь остаток патронов). Попробовал вставить обойму в ствольную коробку — не лезет. Стал загонять патроны по одному — пошли. Забрал я у убитых белофиннов все патроны, три пистолета, документы. Встал у центрального прохода лицом к лесу и притаился.
Спускались сумерки. Где-то близко слышался глухой звук разрывающихся снарядов, яростно выли пролетающие мины, свистели пули. Только в каменном мешке дота стояла зловещая тишина…
Опять увидел ползущих финнов. Теперь они окружали меня. В темноте их стало труднее различать. У меня от напряжения даже глаза заболели, слезиться начали. Подпустил их поближе и давай крыть… Бегу от прохода к проходу, веду частый огонь. Стремлюсь создать видимость, что нас здесь много. Заметались белофинны и снова отступили.