– Что ты планируешь делать?
Он не предложил бежать. Я отметила это краем сознания, и поняла, что дела действительно плохи.
– Ты не надела браслет, – было следующим замечанием дяди Тадора.
– Я не увидела в нем силового потока отвечающего за обратимость последствий, – сказала прямо.
Дядя укоризненно покачал головой и ответил:
– Если ты не наденешь браслет, у них в принципе едва ли будет возможность просто жить дальше.
И я окончательно поняла, что все плохо. Он подтвердил:
– Ульгер в ярости. Он планирует уничтожить все седьмое королевство. К границам стягиваются силы послушных.
– Послушных? – переспросила я.
– Это зомби, Риа, живые зомби. Те, кто был подчинен и оставлен существовать. Когда маги сорвут план Ульгера, он нанесет удар.
Вот чего-то подобного, бесчеловечного и жестокого ожидала и я. К сожалению, не ошиблась.
И глядя на дядю Тадора, одними губами прошептала:
– Калиан была магом Жизни.
Дядя Тадор смотрел на меня одно долгое мгновение, прежде чем глаза его расширились, и неживой артефактор выдохнул:
– Нет!
– Нет! – прозвучало и еще через одно мгновение.
– Нет, – было и после, уже умоляющее.
– Нет… – практически просьба.
А я смотрела на дядю Тадора и молчала. Другого выхода не было, я это уже поняла, осталось понять ему. Но этот выход для меня, как и для дяди Тадора означал смерть. Абсолютную и безвозвратную.
– Меня это не устраивает, – в конце концов, произнес он. – Уничтожение вечных – да, я согласен кануть в прошлое, достаточно давно. Единственное, что держало меня в этом мире – ты. А значит, мы должны сделать так, чтобы ты осталась жива.
– Учитывая то, сколько энергии пройдет через меня, это невозможно, – спокойно ответила ему.
Дядя Тадор едва заметно улыбнулся и сказал:
– Нет ничего не возможного.
Я улыбнулась в ответ и спросила о том, что несколько тревожила:
– Чья кровь во мне еще, кроме крови Калиан?
Это был важный вопрос, и мне нужно было знать ответ. Дядя Тадор посмотрел на меня с отеческой нежностью и признался:
– Моя, Риа. Я видел в тебе способности артефактора, и ты, мой маленький серьезный котенок, едва ли захотела бы потерять способности к артефакторике, поэтому я влил свою кровь, и как в качестве стабилизатора, и для того, чтобы ты не потеряла то, что так любишь.
– Спасибо, – прошептала, едва сдержав слезы, и добавила, – за вторую кровь.
– Да, – мрачно подтвердил дядя Тадор, – первая, к сожалению, несколько вышла из-под контроля. И я до сих пор не могу понять почему. И каким образом ты вообще некромант, девочка моя?! И почему эти двое темные лорды?!
Ответить на все это парой слов не представлялось возможным, а потому я, забравшись на подоконник принялась рассказывать, все с самого начала. О переводе в Некрос, о Гобби и нашем знакомстве в лесу, о Мертвых играх, о лорде Гаэр-аше и его… пусть будет чувствах, о Норте. Рассказывала легко и свободно, точно зная, что никто не будет язвить, передергивать и даже просто перебивать, рассказала практически все, не скрывая, и точно зная, что дядя Тадор не осудит. В некоторых местах переходила на шепот, потом Габриэль вышел, чтобы не мешать, и я начала говорить гораздо свободнее, отмечая как по ходу повествования мрачнеет лицо самого близкого мне человека… а учитывая кровь, то и вообще практически отца. Тадор слушал внимательно, иногда лишь задавая уточняющие вопросы, и не более. Он откровенно гордился мной, когда рассказывала об артефакте Кхада и создании Эль-таимов, вместе со мной пожалел о потере артефакта Инсаар и университетского защитного артефакта. Потом было молчание, несколько долгих секунд. А затем практически сразу вердикт:
– Очень плохо, что ты попала в Некрос. Плохо по двум причинам – первое, твоя кровь стала катализатором пробуждения их способностей, второе – Гаэр-аш сжег тебя не то чтобы намеренно, но не случайно. Наследие Мрака сыграло свою роль, и в момент твоего ослабления его тянуло к тебе. Его тянуло с такой силой, что твое выгорание было лишь вопросом времени. И… – тяжелый вздох, – насколько я знаю тех, в ком пробуждается наследие Мрака – его будет тянуть сильнее. Настолько, что момент, когда он заберет тебя себе – тоже лишь вопрос времени.
Я промолчала, сказать было просто нечего.
– Пробуждение твоей крови в данном случае не играет роли, – продолжил дядя Тадор. – Уже практически ничего не играет роли, просто наступит момент, когда сжигающее его желание добиться твоей абсолютной принадлежности, сожжет тот барьер, что сдерживает Гаэр-аша сейчас. И это, к сожалению, лишь вопрос времени. Учитывая скорость его перерождения, боюсь что недолгого.