К лучшим произведениям поэта относятся поэма «Андреев», песнь о нелегкой и прекрасной судьбе знаменитого русского балалаечника. Так и чувствуешь голос звонкой русской балалайки, возрожденной Андреевым:
В новой своей книге «Соколиная песня крыла» Феликс Чуев, авиационный инженер, сын летчика, отдавшего жизнь за Родину, мечтает «остаться летящим, как Чкалов, и, как Лермонтов, молодым». Окрепли лирические голоса моего земляка Игоря Чернухина, Геннадия Серебрякова, Евгения Антошкина…
Радует, что многие наши поэты, которых вчера называли молодыми, свято берегут традиции своих отцов, пытаются во весь голос говорить от имени ровесников — покорителей целины и бурных сибирских рек.
О ЖИЗНИ И ЛИТЕРАТУРЕ
ПОДВИГ АЛЕКСАНДРА БЛОКА
Два наших звонкоголосых поэта — Владимир Маяковский и Сергей Есенин говорили о большом влиянии на их творчество поэзии Александра Блока. Его называли совестью русской интеллигенции. Удивительна и в то же время закономерна судьба поэта, порвавшего декадентские путы и первым в поэзии изобразившего Октябрь и революционный народ. Подвиг Блока будет жить в веках.
Книга Бориса Соловьева «Поэт и его подвиг» (творческий путь Александра Блока) выдержала за короткий срок три издания, отмечена Государственной премией имени Горького. Это серьезное, доказательное и темпераментное исследование. Больше того. Я бы назвал ее творческим подвигом известного литературоведа и критика.
Не затушевывая заблуждений и метаний Александра Блока, автор этой интересной монографии убедительно доказывает, что все творчество поэта — шаг за шагом — как, безусловно, и размах исторических событий подготовили гигантский взрыв, приведший к созданию поэмы «Двенадцать». Ненависть к старому миру уже просвечивалась во многих более ранних произведениях Блока, как бы предвосхищавших его Октябрьскую поэму.
Я, как и многие читатели, уверен, что правда на стороне Бориса Соловьева в споре с А. Гореловым, автором книги «Гроза над соловьиным садом», протестующим против героизации биографии Блока и утверждающим, что «в действительности все было весьма запутано». Б. Соловьев й не пытается подвести Блока к «Двенадцати» «прямиком, строевым шагом», но и не рисует творческий путь поэта полностью запутанным в болотном тумане декадентства.
Автору книги «Поэт и его подвиг» удалось воспроизвести душную историческую обстановку, в которой родилась протестующая лирика Блока, его оригинальная драматургия. Предчувствие поэтом надвигающейся грозы, жажда ее ощутима и в его поэмах «Возмездие» и «Двенадцать» и, наконец, в его программной статье «Интеллигенция и Революция».
Андрей Белый, литератор сложной судьбы, близко знавший Александра Блока, в свое время сказал: «…Понять Блока — понять связь стихов о «Прекрасной Даме» с «Двенадцатью»…»
Поэт, дерзнувший первым изваять бурлящую, обжигающую революционную действительность стал великим. Скромнейший Блок, завершив главное произведение своей жизни, сказал:
— Сегодня я — гений.
Революционные массы сделали крылатые строки из поэмы «Двенадцать» своими лозунгами. «Вперед, вперед, вперед, рабочий народ!» «Товарищ! Гляди в оба!» «Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем…» «Революционный держите шаг! Неугомонный не дремлет враг». Эти строки подхватили газеты, улицы, окопы. Устами поэта говорила грозная эпоха.
В своей поэме Блок издевается над лозунгом буржуазных демагогов «Вся власть Учредительному собранию!» и высмеивает болтунов из «учредилки». Едко и метко рисует поэт образ умирающего старого мира, который когда–то называл «страшным».
Не забывает Блок и адвоката этого старого мира.