- Это так трогательно. Я сейчас расплачусь от умиления.
- Рискни. И к неделе гауптвахты в наказание за то, что так бездарно позволил себя поймать, я добавлю еще одну.
- Но у нас нет гауптвахты…
-Теперь есть. Для тебя – в моей комнате.
-А ты выдержишь?
Настоящее
Утро начинается с легких покусываний, терзающих мою шею и заставляющих удовольствие приятной дрожью раскатиться по всему телу. Меня мягко переворачивают на спину, и чужие пальцы невесомыми касаниями откидывают с моего лица пряди волос, чтобы было удобнее целовать прикрытые веки. Я улыбаюсь, не открывая глаз, еще до конца не проснувшись, и поднимаю руки вверх, на ощупь нашаривая его плечи и притягивая к себе для поцелуя. Теплые губы мягки и податливы, отвечая мне легкими касаниями, дразнящими и раззадоривающими.
Открывать глаза не хочется. Так я полностью могу сосредоточиться на тех ощущениях, что волнами расходятся по моему телу, заставляя его гореть и плавиться под умелыми и чуткими пальцами. Он целует меня, уже почти не отрываясь, жадно, как в последний раз, и в то же время очень нежно – так, как умеет только он один. Связь с реальным миром ослабевает, и я полностью расслабляюсь, доверяясь ему целиком, без колебаний, когда он переворачивает меня обратно на живот и накрывает своим телом…
Открывать глаза не хочется, но противный писк коммуникатора вырывает нас из приятной и расслабленной дремоты. Мне лень даже протянуть руку, но Хадор подскакивает как ужаленный.
- Я же опаздываю! – Я с недоумением смотрю на него. – В прошлый раз мы чуть не влипли из-за не слаженности действий. Каждый пляшет, кто во что горазд, никакой синхронизации. Поэтому, было решено погонять некоторых ребят на отработку командных действий, ну по твоей системе. Иначе однажды это плохо кончится.
Он наклоняется, чтобы поцеловать меня и я, разозлившись из-за этого бегства, пытаюсь притянуть его обратно и опрокинуть на кровать. Он смеется и упирается руками мне в плечи, отрицательно качая головой.
- Мне пора. Да и тебе тоже. Ты помнишь, что у тебя с утра встреча?
-Черт! – Он улыбается и, схватив куртку в руки, направляется к выходу. Подушка впечатывается в закрывшуюся за ним дверь, и из-за нее доносится заливистый хохот. Вздохнув, я направился в душ, потому что в отличие от него, которому все равно потеть на полигоне, мне надо было выглядеть прилично. И замер, подойдя к зеркалу и увидев свои волосы.
- Убью, гада. И как теперь все это расплетать?
***
-Ты это специально, да? – На следующее утро он лихорадочно ощупывает всклоченную голову.
-Нет, - я старательно прячу улыбку, - я совершенно случайно завязал тебе пятьдесят один бантик. Сам виноват, нечего спать, как бревно.
- Кто бы говорил, - огрызается он, выпутывая из шевелюры очередной кусок атласа. – Командир, но хоть ленту ты мог взять не розовую?
- А блондинкам идет розовый, - и я едва успеваю увернуться от запущенной в меня подушки. Один – один, по всем категориям. Еще недавно подобное ребячество было для нас роскошью, недоступной и опасной. Поэтому сейчас я искренне наслаждаюсь этими непривычными до сих пор ощущениями, расслабляющими, вселяющими уверенность, умиротворенность…
- Чертов звонок! Эй, ты куда?
- Прости. Меня ждет Рей, мы договорились с утра съездить на стадион, там, где завтра выступает наш «мистер очень важная шишка». – Последнюю фразу он произносит, старательно подражая голосу заносчивого политика – последнего клиента, и против воли я улыбаюсь, хотя и очень зол.
- Ты каждое утро будешь так срываться? Ты хоть знаешь сколько времени?
- Я знаю, что еще очень рано, но потом там может быть слишком много лишнего народу, а нам надо еще раз все осмотреть.
Когда за ним закрывается дверь, я откидываюсь обратно на подушку и закрываю глаза. У меня есть еще час, но спать не хочется, да и настроение испорченно вконец. Я, как никто другой, должен был бы понимать, что суть Хадора – вечное движение. Энергия, бившая в нем через край, никогда не позволяла ему сидеть долго на месте. Поэтому он до сих пор сам участвовал практически во всех мало-мальски интересных миссиях, сам проводил тренировки, инструктажи – фактически все, от чего давно отошел я, взяв на себя планирование, всю бюрократическую сторону и общение с клиентами. И если те, кто был с нами с самого начала, еще помнили меня, как боевого командира, то новички – лишь знали по рассказам, многое из услышанного списывая на преувеличение. Их реальным командиром и непререкаемым авторитетом был Хадор, который был ближе, понятнее и проводил с ними много времени. Слишком много времени, на мой взгляд.
Два месяца назад, после похищения Хадора, я возобновил все свои тренировки, поняв, как безответственно к этому относился. Не желая отвечать на лишние вопросы, я делал это в тайне, благо свободного времени у меня стало хоть отбавляй – в связи с загруженностью Хадора. Пора возвращать все на круги своя.
***
- Ты хочешь в этом участвовать? Но тут не требуется ничего особенного. Обеспечение порядка во время выступления, транспортировка до стадиона и обратно. И то, все это перестраховка в основном. Плюс у него собственная охрана, и это, пожалуй, главная проблема.
- Ты про тех неучей, под предводительством двухметровой гориллы? – Я вспоминаю начальника отдела безопасности нашего клиента. Заносчивый и не очень умный тип, явно недовольный нашим участием. Пожалуй, не все так просто, как кажется Хадору. – Тогда мне тем более стоит пойти с вами. По крайней мере, возьму на себя этих типов, чтобы не мешали вам работать.
- Хорошо. – Хадор соглашается легко, не споря больше. И добавляет с ехидной улыбкой:
– Я рад, что ты таки решил выйти из кабинета. – Кровь бросается в лицо, и я понимаю, как был прав, решив вернуться к полевой работе. Хотя бы отчасти. В голове бьется мысль, которую я усиленно гоню прочь, но она возвращается с настойчивостью дешевой публичной девки. Что, если интерес Хадора не сохранится к штабной крысе, которой я стал? Тот, кто привлек его, был убийцей, боевиком, его командиром. А что осталось теперь? Тогда, во время тренировочных боев, я ловил на себе его взгляд, полный любования и восхищения. Как давно это было. Надеюсь, я не опоздал с возвращением. Об отрицательном ответе на этот вопрос я предпочитаю не думать. Я просто не знаю, что делать, если это окажется так.
***
- Почему вы убрали тот щит с рекламой?
- Он слишком загораживал обзор. И мы не убрали его, а лишь переместили. – Я в пятый раз отвечаю на одни и те же вопросы. Гарольд, начальник службы безопасности нашего клиента, следует за мной по пятам, комментируя каждое действия, забрасывая кучей вопросов и высказывая свое мнение, которое меня нисколько не интересует. Я не слушаю его, автоматически отвечая на вопросы и концентрируясь на проверке выставленных постов и связи. Хадор молодец, все четко и правильно – просто смотреть завидно. Когда он всему этому научился? И у кого?
- У тебя. – Я оборачиваюсь на голос. Горилла замолкает на полуслове, вперив раздраженный взгляд в Хадора. Тот улыбается. – Я рад, что ты доволен, мне давно не удавалось показать тебе, как работают ребята. Я думаю, что и тебе и им это полезно. Ты хоть в курсе, как они тебя боготворят? Ты легенда семи морей, образец для подражания, между прочим.