Так, впрочем, считал и центр: гитлеровцы скрывают объем и характер своей военной помощи Франко, опасаясь нашей разведки…
— Жан, держу пари, что кое-кто из них, — я указал на немецких «туристов», — не знает, каким маршрутом, например, идет наше судно. У меня создается впечатление, что они смотрят, но не видят…
— Наши впечатления совпадают, — ответил Жан. — Смотрят, но не видят. И слушают, но не слышат… Они не знают маршрута корабля, но, бьюсь об заклад, отлично знают свой будущий маршрут Лиссабон — Толедо, подробно выучили топографию Наварры, Кастилии, Андалузии…
— Давай вызовем их на разговор, Жан? Хочется мне увидеть, как держатся в гражданской компании эти переодетые офицеры. И знают ли они другие приветствия, кроме «Хайль Гитлер»?
— Не стоит труда, — покачал головой Жан. — С ними я сражался у Вердена и в Вогезах, до сих пор ношу в своем теле осколок крупповской гранаты. Каждая встреча с немецким офицером мне причиняет боль. Правда, нет смысла…
Жан, с которым я ехал в Лиссабон, был французский патриот-народофронтовец. Мы включили его в нашу группу. Пока у него была только одна задача — сопровождать меня в непрестанных поездках по Франции и соседним странам. Он ездил со мной как переводчик (французским я владею слабо), помощник и курьер: в случае необходимости я немедленно отправлял его обратно в Париж, с соответствующим шифрованным письмом к Галине. Жан был на несколько лет старше меня, обременен большой семьей, которая жила в подвале где-то в предместье Парижа. По профессии он был рабочий-металлист, с крепкими, словно литыми из чугуна плечами и железной хваткой рук. Таким же твердым, словно отлитым из металла, был и дух этого человека, с которым я уже несколько раз ездил по стране. Короче говоря, он был из тех сынов Франции, которые позднее своей кровью вписали героические страницы в историю французского движения Сопротивления.
На этот раз Жан ехал со мной в качестве коммерсанта. Я тоже выдавал себя за торговца. В моем бумажнике имелись не только надлежащий паспорт, но и документы, согласно которым фирма «Александр и Макс Баучер и К°» уполномочивала меня вести переговоры и заключать сделки от ее имени.
Надо сказать, что торговая фирма «Александр и Макс Баучер и К°» действительно существовала и в самом деле вела торговые дела. Александр и Макс были давнишними компаньонами, перед тем как обосновать свою фирму в Париже, они занимались бизнесом в Софии, Бухаресте, Вене. Они не принадлежали ни к какой партии, но были глубоко честными людьми и антифашистами. Этого было достаточно, чтобы прибегать к их помощи и пользоваться возможностью, которую их фирма, имеющая десятилетний стаж пребывания в Париже, предоставляла для нашей деятельности. Впрочем, их фирма не только была известна в столице Франции, но и имела солидный капитал, значительный годовой оборот и главное — филиалы в нескольких центральных провинциях страны. Более того, Александр и Макс поддерживали деловые связи с торговыми фирмами ряда стран Европы. Некоторые из этих стран находились в сфере нашей деятельности.
И вот теперь мы с Жаном, «торговые представители» фирмы Александра и Макса, ехали в Португалию, а затем должны были направиться в Южную Испанию и Италию через Гибралтар. Наша официальная миссия состояла в том, чтобы заключить сделки на поставку апельсинов, лимонов, мандаринов, маслин. Испания, бывшая в свое время главным поставщиком цитрусовых плодов во Францию, после мятежа Франко резко сократила экспорт и фактически оголила французский рынок. И в начале 1937 года Португалия, воспользовавшись отсутствием конкуренции, сразу же повысила цены на этот популярный во Франции товар. Представителям французских фирм в Лиссабоне оказывали любезный прием.
Но это была официальная версия нашей миссии. Разумеется, Александр и Макс не рассчитывали на заключение мной какой-либо сделки, а если бы мне и удалось что-нибудь сделать в этом плане, то они только приветствовали бы этот наш успех. Основная цель моего задания состояла не только в том, чтобы проверить — по указанию центра — достоверность информации о гитлеровских специалистах, которые инкогнито ехали морем, но и установить на месте, удалось ли гестапо раскрыть и уничтожить нашу нелегальную антифашистскую группу, которая с ноября 1936 года работала в лиссабонском порту. Мы должны были сделать все возможное, чтобы восстановить деятельность этой группы или сколотить новую. Там, в частности, действовала наша разведывательная группа в составе пяти человек, возглавляемая португальским патриотом и интернационалистом Мануэлем Оливейро, собственником и директором торговой фирмы «Мануэль Оливейро и К°». Приняв своевременно необходимые меры предосторожности по спасению людей, Оливейро при возникновении опасности провала укрыл в складах компании пятерых немецких антифашистов, непосредственно участвовавших в разведывательной работе.