— Ну… Ладно… Наверное… — Пожала плечами Элеум. — Только этого ссыкуна, все равно, живым отпускать нельзя… Это он сейчас такой хороший да славненький, а уйдет — быстро старшим наябедничает. А трупик мы потом охране Финка сдадим: поймали, мол, супостата; глядишь, и зачтется…
— А дело говоришь, — внезапно оживился коротышка. — Но, может, лучше тогда живым отдать?
— Хм… Можно и так. — Погасив мерцающее на ладони пламя, Элеум принялась с глубокомысленным видом скрести макушку. — Порадуем пухляка… Только яйца я ему, все равно, отрежу… Давно маринованных яичек не ела… И ногу… Хотя бы одну… Говорить-то ему отсутствие лапок не помешает? А то мне твоя гусятина как-то не очень… Жестковата… Сладкого мяса хочу. Настоящего, свежего мяса… Вот такого, дитячьего. Чтоб с жирком мягким, с поджаристой корочкой…
— Э-э-э… Ну у нас в городе это, вроде как, не особо одобряется, — несколько озадаченно развел руками, не отрывая пристального взгляда от мальчишки Болт. На лице механика проступила тень еле сдерживаемой улыбки. — Но, если ты так хочешь… Только надо будет…
Что надо, осталось неизвестным, потому что подросток неожиданно перевернулся на четвереньки и бросился наутек. Несмотря на довольно необычный для нормального представителя Homo sapiens способ передвижения, скорость шпион продемонстрировал умопомрачительную. Мелькнув серо-черным сполохом, чуть слышно зашуршавшего по бетону пола бронированными коленками костюма, подросток, чудом избежав столкновения с воротами, змеей выскользнул из эллинга, петляя как заяц, пересек площадку стоянки и нырнул в ближайшую подворотню. Вслед ему несся заливистый хохот механика и издевательский свист наемницы.
— Шустер, зараза… — Отсмеявшись, Элеум утерла выступившие на глазах слезы, и убрав клинок обратно за голенище ботинка, повернулась к утирающему выступившие слезы Болту. — Но на голову туговат… Был бы умным, минуты две как уже сбежал, когда я бумажку его прятала.
— Да ты так орала, Фурия… Я сам чуть в штаны не наделал, — отмахнулся от наемницы коротышка. — Но эмоции, блин, ты изображаешь хуже, чем мой папаша Красного Клауса[55] на Рождество. Будь он чуть постарше и поопытней…
— Пришлось бы действительно зарезать, — закончила за механика Элеум.
— Эй, — нахмурился Болт.
— А что? — Недоуменно захлопала глазами Элеум. — Что такого-то?
— Да ничего… — Проворчал в миг растерявший всю веселость коротышка и потянулся к лежащей на столе сигаретной пачке. — А форма-то все же операторская. — Задумчиво протянул он и, благодарно кивнув, прикурил от на мгновение вспыхнувшей на ладони наемницы искры, сосредоточенно запыхтел сигаретой. — Может, набрехал пацан, а мы и повелись.
— Не набрехал, — беспечно отмахнулась от механика наемница.
— Да? — Скептически хмыкнув, маленький механик стряхнул пепел под ноги и принялся ожесточенно скрести поросший клочковатой щетиной подбородок. — Нюх у тебя, конечно, классный, только вот не слышал я, чтобы по запаху правду от лжи отличать можно было.
— Да не… — Улыбнулась Элеум, — это я так. Сопляки в такие сказки обычно верят. Костюм хорошо осмотреть успел? Это переделка. Причем, бездарная. На женщину сначала шили, а потом на пацана перекраивали. Задница и грудь утянуты. Рукава укорочены. На бедре и на пузе прямо под сердцем небольшая кустарная латка… Я его только потому и заметила. Запахи-то действительно костюмчик держит. Блик на краю зрения пошел. Сбоит немного маскировка — диагностику, видать, давно-о не делали.
— Все равно, — упрямо покачал головой разминающий сигарету механик, — эта штука стоит… Явно не три кило… Даже не знаю… как нанокультура-модулятор… новый…
— Больше, сладенький, — сев на скамью, наемница принялась устало массировать переносицу. — Намного больше. Ну, что за день такой…
— Ллойс… — неожиданно подала голос вылезающая из своего укрытия Кити. — Извини… я нечаянно… я не сразу поняла, что ты притворяешься…
— Да правильно ты все сделала, милая. Иди-ка сюда. — Дождавшись пока девушка примостится на скамью, Элеум подсела к бывшей рабыне поближе и обняла ее за плечи. — Испугалась?
— Ну… — Кити громко сглотнула слюну, и покосившись на лежащую у нее на плече руку залилась краской. — Тот дядька, бородатый… Мрак… Он похож… на того… на того… — Кити зажмурилась. — Которые мою ферму сожгли… Они в такой же одежде были… Их даже пулемет дяди Накса не взял… А большой… У того, кто мою маму убил, тоже борода была в три косы скручена. И с ним была женщина, только не как эта с дергающимся лицом, а большая, больше тебя. Почти как бородатый… это она меня… это она меня заставила… со всеми… А потом… — Всхлипнув, девушка спрятала лицо в ладони…
55
В отличие от Норриса, самый обычный, привычный для нас Санта. Любит детей, дарит подарки, и все такое… Вера в Клауса распространена, в основном, на Севере и у кочевников не прижилась. В степи само понятие «подарок» большинству живых практически незнакомо.