«Какой позор!» — сказала она. «Алану нужно успеть на поезд. Но поскольку у вас не было возможности поговорить с ним как следует, почему бы вам двоим не поехать на станцию в одном такси? Это даст вам время узнать новости друг друга. Что вы думаете об этой идее?»
Они оба расхохотались.
Поезд из Глостера доставил его обратно в сотню ярдов от места разрушений. Пока другим пассажирам пришлось карабкаться по насыпи, прежде чем их отвезли к ожидающему поезду на другом конце туннеля, Колбек воспользовался возможностью посетить гостиницу Daneway Inn.
Первое, что он сделал, это поздравил Петера Добла с тем, как он извлек тело мертвой овчарки. Хозяин был скромен.
«Для меня это не составило никакого труда», — сказал он. «Я плаваю в канале с тех пор, как был мальчиком. Вы были бы поражены, узнав, что я там нашел».
«В этом случае вы нашли нечто очень важное. Это объяснило, что случилось с пропавшей собакой, и перевело расследование на новый этап».
«Эдгар Смейл не умер», — настаивал Добл.
«Я никогда этого не говорил».
«Все остальные считают, что он ушел навсегда, но у меня есть одно предчувствие по поводу него. Эдгар — выживший. Он как-то выкарабкался».
«Я искренне на это надеюсь. Однако, — сказал Колбек, — человек, которого я действительно хотел с вами обсудить, был Энтони Бекертон».
«Я говорил о нем с сержантом».
«Я хочу больше подробностей. У меня был долгий разговор с мистером Бекертоном, и у меня сложилось впечатление, что я не доверяю ему ни на секунду».
«Многие так делают, инспектор. Но он очень успешен».
«Вот что он мне постоянно говорил. Но я пришел услышать именно вашу оценку его деятельности. У сержанта Лиминга сложилось впечатление, что вы расхваливали его, хотя на самом деле этот человек вам не нравился».
«Мало кто его любит », — осторожно сказал Добл, — «но нам приходится ладить с Бекертоном. Он важная фигура в торговле каналом».
«Да, и он упорно трудился, чтобы достичь этой позиции. Меня больше интересует его характер. Насколько далеко зайдет такой человек, чтобы достичь своих целей?»
«Это зависит от того, каковы эти цели».
«Мистер Райдалл задается вопросом, был ли Бекертон причастен к сходу поезда с рельсов в туннеле Саппертон».
«Мистер Райделл имеет право на свою точку зрения, — сказал Добл. — Я ее не разделяю».
'Почему нет?'
«Бекертон не глуп. Он знает, когда риск слишком велик, чтобы на него пойти».
«А как же твоя жена?»
'Молли?'
«Согласится ли она с вами или с мистером Райдаллом?»
«Мы с Молли занимаемся бизнесом, инспектор. У нас нет взглядов, которые могли бы расстроить наших клиентов. Это не очень хорошо воспринимается. Что касается моей жены, — продолжал он, делая ей знак, — спросите ее сами».
«Вы что-нибудь хотели?» — спросила Молли, подходя к их столику.
«Что мы можем вам предложить, инспектор?»
«Все равно спасибо, миссис Доубл, но я никогда не пью днем».
«Инспектор навестил Энтони Бекертона», — сказал Добл.
«Лучше он, чем я».
«Я полагаю, что этот человек вам не нравится», — сказал Колбек.
«Мне не нравится, когда кто-то ко мне пристает, сэр».
«Вражда Бекертона с мистером Райдаллом, похоже, является общеизвестным секретом. Я спрашивал вашего мужа, насколько далеко, по его мнению, зайдет Бекертон, чтобы навредить мистеру Райдаллу».
Уловив сигнал от Добла, она сдержала то, что собиралась сказать.
«Я согласна с Питером», — сказала она.
«Это потому, что вы с ним говорите в один голос, или потому, что вы боитесь обвинить Бекертона?»
«У мистера Райделла есть и другие враги».
«Мы внимательно за ними следим, поверьте мне».
«Это несправедливо», — резонно сказал Добл. «Вы пытаетесь заставить нас осудить человека, который приносит много прибыли в эту гостиницу. Мы не знаем , стоит ли Бекертон за тем, что произошло в туннеле. Вы детектив, инспектор. Вы знаете, как узнать правду. Не просите меня и Молли раскрыть преступление за вас».
«Я понимаю, в каком положении вы находитесь, мистер Добл».
«Мы стараемся дружить со всеми », — сказала Молли.