Так задрожат, Твердыни Мидгарда, Рухнут порядки, Нашего мира. Дело дурное, Свершил храбрый Сльви, Между мирами, Стену порушив.
Затем он спросил: Не пропадали ли у них в прошлом году люди? Ему сказали, что было и такое. Вероятно, в окрестностях развелось слишком много волков так-как несколько человек было найдено растерзанными и разорванными их клыками. − Боюсь что виной тому вовсе не волки,− покачал головой старый Асмунд. − Я уже говорил, что когда бессмертная, альвийская женщина хочет забеременеть от обычного мужчины, она должна пить человеческую кровь. − Тут кто-то припомнил, будто никогда не видел чтобы Эльрун ела какую-нибудь пищу.
_____________________________________________________ 1. Подробнее об этих событиях см. Снорри Стурлусон "Круг земной" Сага об Инглингах, глава XXVII. _________________________________________________ Она пьёт вино, пьёт молоко и воду, но ничего не ест. Ни мяса, ни овощей, ни чего-либо другого. Только делает вид. Но иногда, на закате солнца, некий немой слуга приносит ей в спальню золотой кувшин плотно закрытый крышкой. Никто не знает, что за вино налито там, и вино ли это вообще. Спустя неделю после этой беседы, пропало двое рабов. И тем же вечером, перед закатом солнца, немой слуга поднялся в спальню Эльрун, держа золотой поднос и кубок. Воины предводительствуемые старым Асмундом и ярлом Хродвальдом подождали пока слуга выйдет из комнаты после чего ворвались туда. Пред ними предстало такое зрелище: красавица Эльрун сидела на ложе застеленном шкурой белого медведя, а её рот и пальцы рук были измазаны кровью. Она жевала человеческое сердце и запивала его кровью из кубка. Другое сердце лежало перед ней на блюде и ожидало своей очереди. При виде внезапно появившихся воинов, она издала громкий крик, и высоко подпрыгнув повисла на потолке подобно огромной мухе. Пораженные увиденным воины, попытались схватить её, но она, двигаясь очень быстро, пробежала на четвереньках по потолку и исчезла за окном. На богатом брачном ложе лежал конунг Сёльви и спал глубоким сном. Ни шум, ни крики не смогли его разбудить. Утром, когда конунг проснулся, воины явились к нему. Они рассказали о том, что произошло этой ночью и потребовали, чтобы он немедленно изгнал прочь свою жену, потому что она не человек. Но Сёльви не пожелал их слушать и прогнал вон. Он сказал, что любит свою жену ибо она дарована ему самими богами. А человек она или нет, для него не имеет никакого значения. В результате: Асмунд, ярл Хродвальд и примкнувший к ним ярл Аудун с сыновьями Хакконом и Свеном, а также законоговорителем Эдельвульфом выступили со своими людьми против конунга. Значительная часть дружины конунга тоже присоединились к ним. На стороне Сёльви выступили только старый ярл Торстен и племянник конунга Рагнвальд. Оба войска сошлись на мысе Тиунд. Вот как об этом сказал Эйндриди Хромой скальд:
Ярл Торстен отважный, На мачте высокой, Стяг конунга поднял, Волка приливов1, Золотом шитый, Червлёный щит поднял, С багряной каймою. Сын ярла Аудуна, Воины Сёльви, Отважные воины, Строились клином. Сходили на берег, Копья вздымались Обрызганы пеной, В небо багряное. Гремели щиты их.
________________________________________________________ 1. Волк приливов - поэтически-иносказательное, или, иначе говоря кенинговое наименование боевого корабля.
________________________________________________________ Прекрасная Эльрун находилась в этот день подле своего мужа. В сверкающих доспехах и украшенном серебряными лебедиными крыльями шлеме она выглядела сошедшей с неба валькирией. Оба войска рубились до самого заката и много храбрых воинов пали в этой сече. В их числе ярл Рагнвальд и законоговоритель Эдельвульф. Конунг Сёльви тоже был убит.Вражеская стрела попала ему прямо в шею. Прекрасная Эльрун собрала возле себя остатки войска конунга и они бились ещё очень долго. Вот как об этом сказал Эйндриди Хромой Скальд:
Разили без счёта, Златовласая Эльрун, Зачинщиков распри, На битву взирала, Ясени битвы, Тяжёлые косы, В сече не равной. По кольчуге рассыпав. В круг они стали, Под конунга стягом, Щитами прикрывшись. Стояла не дрогнув, Каждый закрыл, Словно дочь Одина, Спину другому. В день гибели мира.