Бойся моего ада (СИ)

— Нет, — я отрицательно качнула головой. — Мы близки.

— Не думаю, — девушка отрицательно качнула головой. — Вы, конечно, сейчас для всех выглядите, как обожаемая младшая сестра и ее старший брат, но ведь Ашер изначально знал обо всем, что с тобой делала Эльза.

— Он что? — собираясь помочь Алише собрать книги, я замерла. Резко подняла на нее взгляд.

Девушка тяжело выдохнула и поджала губы.

— Я же сказала, что Аш и Эльза часто находились в одной компании. Разве не ясно, что он наблюдал за всем, что она делала? Не лично, но все же. И он никому не говорил, что ты его сестра. Словно ему было глубоко плевать. Или он даже хотел, чтобы Эльза окончательно тебя изуродовала.

Алиша нахмурилась и отвела взгляд. Словно ей самой все это не нравилось говорить, а мне внезапно стало плохо. Настолько, что я рукой оперлась о прохладную каменную перегородку.

Я прекрасно помнила о том, как впервые пришла к Ашу в этом колледже. Он тогда и правда выглядел так, будто ему плевать. Но, если он обо всем знал и…

— И после того, как Ашер всем дал понять, что ты его сестра, единственное, что он сделал Эльзе, это поговорил с ней за закрытой дверью. Никаким другим образом он ее не тронул. Ну и вон они опять общаются. Через три недели будет бал и уже объявлено, что они там будут королем и королевой. Ну и ты сама понимаешь, что это значит.

— Какой еще бал? — спросила, еле шевеля губами, хотя, разве это сейчас важно? Нет.

— Возможно, я многого не понимаю, но сейчас ты выглядишь так, словно понимаешь еще меньше, — Алиша собрала книги и пошла к тропинке. — И, конечно, может у тебя с братом действительно хорошие отношения, но мне, кажется, что это не так. Поэтому, раз ты учишься тут, ищи другие плюсы. Выживать же тут как-то нужно.

Оказавшись на тропинке, Алиша опять обернулась ко мне.

— Я серьезно. Попытайся наладить общение с Эльзой. Раз ты сестра Аша, навряд ли она тебя тронет. Конечно, если он сам не разрешит. Но тебе явно будет выгодно с ней дружить. Тем более, на это у тебя сейчас есть возможность.

Алиша еще что-то говорила, но я уже не слышала. Мысли хаотично разбрасывало в стороны, разрывало, изувечивало. Аш… знал. В это время был рядом с Эльзой и если бы не эта чертова метка…

Сознание обожгло мыслью, что мне нужно поговорить с Ашем.

47

Ночь давит.

Я иду по тропинке, не совсем понимая, куда. Кажется, я не чувствую ног, просто двигаюсь вперёд, ведомая чем-то необъяснимым.

Мне нужно его найти.

Я ещё не знаю, зачем мне это так необходимо, но знаю, что если сейчас не поговорю с ним, то больше не смогу даже дышать спокойно.

Я вижу его почти случайно.

Он стоит немного в стороне от освещённой дороги, ближе к темнеющим деревьям. Глубоко вдыхаю, чувствуя, как холодный воздух заполняет лёгкие. Он опирается на металлическую ограду, смотрит куда-то вдаль. Расслабленный.

Не выглядит так, будто думает обо мне.

Сначала я не двигаюсь. Просто смотрю на него.

Я ожидала увидеть что-то другое. Не знаю что. Может, напряжённые плечи. Может, следы беспокойства. Но его осанка не изменилась. Он просто стоит там, будто ему всё равно.

Я делаю шаг вперёд.

Гравий хрустит под ногами, и он поворачивается.

Я замечаю чистое удивление в его лице. Он не ждал меня.

Он смотрит мне в глаза, выпрямляется, и я вижу, как его тело напрягается на секунду, но только на секунду — потом он снова становится расслабленным, как будто ему не о чем думать.

— Ты? — его голос низкий, чуть ленивый. — Чего ты здесь делаешь? Почему до сих пор не в комнате?

Я открываю рот, но слова не идут.

Я не знаю, что сказать первым.

Моя рука чуть сжимается в кулак.

— Нужно поговорить, — выдыхаю я.

Он слегка наклоняет голову, по-настоящему недоумевая.

— О чём?

Я снова не знаю, с чего начать.

Как вообще начинаются такие разговоры?

Аш чуть двигается, словно бы намеревается пройти мимо, но не делает этого. Вместо этого останавливается возле меня и берет мою ладонь в свою.

От этого касания ток прошибает тело и я отдергиваю свою руку.

— Что-то случилось?

Я чувствую, как сжимается грудь.

Он действительно не понимает, зачем я здесь.

Я сжимаю зубы.

— Да, — мой голос чуть крепче.

Он смотрит на меня. Ждёт.

Ветер играет в его волосах, но он не торопится что-то сказать первым. Он даже не кажется раздражённым. Скорее, ему любопытно, чего именно я хочу.

Это ломает меня сильнее.

Я глубоко вдыхаю, делаю шаг ближе, и напряжение начинает расти.

Мне нужно услышать его голос, мне нужно узнать, что он скажет сейчас.

— Я только что узнала, что вы с Эльзой были очень…близки, — стараюсь, чтобы голос звучал стойко. — Причем, насколько я могу судить по увиденному, это чистая правда.

Слова застревают в воздухе, но Аш никак не комментирует.

— Скажи мне хоть что-то, — мой голос звучит тише, чем я ожидала.

Он чуть приподнимает бровь, смотрит так, будто я сказала что-то странное.

— А что ты хочешь услышать?

И в этот момент я понимаю: он не собирается давать мне успокаивающих ответов.

Он не будет делать этот разговор простым.

Напряжение нарастает.

Ночная прохлада липнет к коже, ветер тянет за волосы, но всё это будто приглушается рядом с ним. Аш. Он стоит напротив, и пусть между нами остаётся пара шагов, ощущение, что пространство уже давно разделено.

Я открываю рот, но на секунду не могу заговорить. Внутри колотится слишком многое.

Он смотрит прямо на меня. Спокойно. Не в упор, не с вызовом, а просто смотрит.

Я сглатываю.

— Что-то. Хоть что-то.

— Ты же уже всё знаешь.

Просто. Легко.

Я сжимаю руки в кулаки.

— Значит, ты правда считаешь, что мне и так всё ясно?

Он чуть двигается — едва заметно переносит вес с одной ноги на другую, но это уже действие, уже ответ. Он не безразличен, он здесь, но он не собирается подстраиваться под мою боль.

— А разве нет? — он смотрит на меня чуть приподняв бровь.

Вопрос звучит не как насмешка, не как вызов. Скорее, как констатация факта.

Я пытаюсь удержать дыхание ровным.

— Ты хотя бы понимаешь, что мне сейчас больно?

Аш молчит секунду. Потом медленно кивает.

— Да.

— И?

— И ничего.

Воздух застревает в лёгких.

— Ничего? — повторяю я.

— Ты ждёшь, что я буду извиняться?

Я не знаю. Я не жду извинений, но в то же время… Чёрт.

— Нет.

— Тогда в чём проблема?

Я замираю. Он снова говорит не с вызовом, но его голос будто давит на меня. Он не играет в эмоции. Не раздувает драму. Он просто говорит, как есть.

— Ты знал, что мне будет больно, — выдыхаю я. — И всё равно ничего не рассказал мне.

Он чуть качает головой.

— А что изменилось бы, если я что-то сказал? Это было раньше. До того, как мое отношение к тебе изменилось.

Я молчу. Потому что понимаю. Потому что он прав.

Но легче от этого не становится.

Я смотрю на него, пытаясь разглядеть хоть что-то, что можно будет удержать. Но там ничего нет. Никаких колебаний. Никакой неуверенности.