Решила не усугублять выяснением отношений, лучше приехать и лично поговорить, чтобы не осталось никакой обиды. Понятно, что девчонкам без меня может быть не очень-то легко, так ведь и я их бросать не собираюсь. Даже оговорила с Покровским этот момент: сначала подберу себе замену, а потом уже к нему полностью перейду, а пока поиграю на два фронта. Справлялась и не с таким. Тем более, что Артём соглашался на все условия (это ж как ему Павел меня расхвалил, что крутой бизнесмен стал таким сговорчивым).
Канитель с устройством отца в медицинский центр затянулась до пятницы, в субботу вечером я ввалилась в квартиру, измученная тяжкой дорогой на поезде. Нет, конечно, РЖД стремится к прогрессу, но только на центральных магистралях. А между небольшими городками до сих пор курсируют составы, которые выпущены до моего рождения. Фанерный дом на колесиках, в котором, если не умрешь от холода, значит, задохнешься от жары, устроенной проводником... Снова пришлось помянуть добрым словом Павла, который избавил меня от этих радостей, доставив к родителям на машине. И быстрее оказалось, и комфортнее...
Добрые слова закончились почти сразу, как только я переступила порог. Дверь открыла Света (Алинка на выходные куда-то усвистала, отодвинув серьёзный разговор еще на один день). Радостные объятья (шутка ли, почти две недели не виделись), восторженные причитания о чем-то, известном только ей, а следом - жалостливо-успокаивающее:
- Алёна, ты не переживай. Этот козёл к тебе не приблизится больше, даже на пару километров. Не рискнёт.
Я, как стояла в одном расстёгнутом сапоге, так и села.
- Ты сейчас о чём? Или о ком? - Где-то под ложечкой весьма ощутимо засосало...
- А что, у тебя много козлов в окружении? - Это прозвучало подозрительно и вызывающе одновременно. Ох, не нравятся мне такие вопросы, тем более - в Светкином исполнении. Алинка тоже хороша, но та хоть думает, а потом уже делает. А эта боевая торпеда сначала натворит, а потом еще и отстаивает свою правоту, до последнего. Что они здесь без меня творили?!
- А это, Света, как посмотреть... Кто из них козёл, а кто - просто чёрт бородатый...
Ты мне, все-таки, скажешь, о ком идёт речь, и что здесь у вас происходило?
- Алён, я не знаю других, кроме этого... Паши... - Имя выскочило у неё каким-то плевком.
Нехорошее предчувствие только усилилось.
- Так, предположим, что он - главный. И что?
Светка, глядя на меня, вдруг стушевалась. Видимо, новость, которой она хотела меня порадовать, уже не казалась такой светлой.
- Короче, подробностей не знаю, но Игорь сказал, что больше он к тебе не подойдёт. Я у него пробовала выспросить, но он сказал, что это - не моего ума дело.
- Японский городовой! Твою ж мать, Света, понимаешь ты, что он мог натворить?! И ты мне только сейчас рассказываешь?!
Игорь, при всей своей кажущейся доброжелательности мог наворотить... Два года в спецназе что-то ему там перекоротили, да еще оставили в наследство компанию друзей-сослуживцев...
- Ой, как-то я не подумала вообще... - Теперь, похоже, до неё начало доходить.
- Я балдею, Света. За кого мне теперь прикажешь переживать? Одного хоронить, а второму носить передачки?
Вот именно по этой причине я боялась о чем-нибудь говорить подругам. Знала же, хорошим это не кончится, определённо.
- Что же теперь делать? - Замечательно, теперь она запричитала. Осталось, до кучи, выводить подругу из истерики.
- Ничего. Сидеть дома и сушить сухари своему драгоценному. А я поеду к Пашке, попробую выяснить, что там у них приключилось. Может быть, обойдёмся лёгким испугом.
- Леночка, ну как же? Он же такие гадости творил... - Светка причитала надо мной, пока я снова натягивала злосчастные сапоги. Черт, надо было купить бурки: накинул и побежал...
- Света, пожалуйста, помолчи! А лучше - позвони Игорю и скажи, чтобы сидел и боялся. Я его сама, между делом, нечаянно пришибу.
Хлопнула дверью и полетела на улицу. Плохо соображала, что буду делать, если Павла не будет дома, но с этим потом разберусь. А пока - хоть так попробую...
Как ловила такси на улице - плохо помню, адрес тоже как во сне называла, руки тряслись, как с тяжелого перепоя. Хотелось верить, что Игорю хватило ума остановиться вовремя, но кто его знает... Мог, от злости, сделать что-нибудь непоправимое... Что ж за люди-то вокруг меня? Одним - глубоко фиолетово на все мои проблемы, а другие - чуть что, за топор хватаются и летят, летят во весь опор вершить мировую справедливость...