Смотреть на несчастного было и смешно, и жалко... Он кое-как добрался до дивана, заваленного кучей документов, телефонами, ноутбуком... Славненько. Значит, у парня всё не так уж плохо, раз может активно заниматься делами. А я, блин, дура такая, неслась на помощь, вызволять из беды... Писать и разговаривать он может, ходит - с трудом, но это не оправдание тому, что несколько дней он молчал и на связь не выходил. Снова начала закипать от злости, не знаю, на кого больше: на Пашку, на Игоря, или на себя. Ох, дура ты, дура, Ленка, и ничему тебя жизнь не учит...
Пашка, с трудом усевшийся, перехватил мой мрачный взгляд:
- Лена, прежде, чем ты сделаешь выводы и начнешь меня добивать окончательно, может, поговорим?
- А что, мои намерения так легко читаются?
Хмыкнул невесело:
- Еще пару минут на меня так посмотришь, и я упаду, ножками дрыгая, а потом испущу дух. Алёнчик, маленькая ты моя, у тебя на лице сейчас всё написано, можно без света читать. А из ушей скоро пар начнёт валить... Мне бы только понять, на что конкретно ты злишься. Расскажи, а потом давай, делай что хочешь. Но я должен быть уверен, что погиб героем, заслуженно.
- Иди ты... Герой недоделанный... - Так, совсем неинтересно злиться, когда никакого эффекта нет.
- Это ты ко мне иди, присаживайся. - И приветственно похлопал рукою, рядом с собой, на расчищенном от хлама месте.
- Мда? А что мне за это будет? - Незаметно для себя, подхватила игривый тон. - Вдруг, ты воспользуешься моей близостью и первым на меня нападёшь?
- Лена, иди сюда. И я, конечно, воспользуюсь тем, что ты здесь. - Голос его как-то просел, зазвучал совершенно с другими интонациями, заворожил. - А если не подойдёшь, сам прихромаю.
Вот, спрашивается, как можно продолжать смущаться, имея за плечами двадцать восемь лет? Правильно, никак. А я смутилась. И пошла к нему, как овца на привязи. Глянул на меня искушающим взглядом, и побрела...
Присела на краешек дивана, где-то в глубине души еще веря: если что, успею отпрыгнуть, я же не совсем дурная, чтобы вот так, сразу, сдаваться... Ага, успела. Загребущие руки моментом прихватили, прижали, стиснули так, что косточки захрустели. Не поняла сразу - Пашкины или мои... Кто-то вздохнул прерывисто, руки слегка разжались, позволяя глотнуть воздуха, а потом - снова, с такой же силой...
- Паш, осторожнее, пожалуйста. У тебя же, наверное, всё болит. Ненужно так дёргаться.
- Ленка, Господи, как же я скучал! - Уткнулся лицом в волосы, воздух в себя втянул, будто задохнулся. Принялся ощупывать мои плечи, шею, руки, гладить спину, снова пробежался пальцами по плечам, ключицам. - Хорошая моя, как я беспокоился, что плюнешь на меня, больше не придёшь, обидишься... Лена, не уходи больше, хорошо?
Начал в глаза засматривать, будто пытаясь что-то там найти. Смутил окончательно.
- Паш, да что с тобой? Ты в своём уме? Голову проверял, нет сотрясений? Отчего тебя так накрыло-то?
- Главное, что с тобой всё нормально. Ничего не изменилось, значит, здорова и в памяти. Малыш, я действительно скучал. - Вдруг перешёл на серьезный тон, объятья свои чуть-чуть ослабил, снова внимательно взглянул. - А ещё беспокоился.
- Ага. Я заметила, как ты извёлся. Ни звонка, ни смс-ки, ни строчки по "мылу". Теперь так тосковать принято? Как у подростков? Сидим в каком-нибудь "контакте" и ждём, когда объект воздыханий проявится? Помолчим и снова грустим? Я думала, ты взрослый, но, видимо, ошибалась. Тебе расти ещё и расти.
Чёрт, вот так взяла - и разом всё выдала. А ведь собиралась проведать, изобразить надменную холодность и свалить восвояси. Ну да, собиралась...
- Я смотрю, ты тоже скучала по мне? Правда же? - Еще немного, и захихикает, как малолетка! Издевается, что ли, надо мной?
Фыркнула возмущённо:
- Вот ещё! С чего ты взял?
- Нуу... Не знаю. Мне так показалось. А разве нет?
- Мне было некогда скучать. Если помнишь - дела, заботы... Кстати, хотела сказать спасибо за помощь с медцентром...
- С каким? О чем ты? - Очень похоже получилось прикинуться, что он не в курсе.
- Слушай, не надо притворяться. Сделал доброе дело - зачем от благодарности отказываться? И вообще - отпусти меня, Паш. Тебе, вообще, можно двигаться? Или лучше - лежать?
- Сама-то как думаешь? - Улыбается хитро, как лис наглый. - Никак. Я пришла серьёзно с тобой поговорить.
Павел вздохнул и нехотя отстранился. Сел, как прилежный первоклашка, только что руки перед собой не сложил. Хотя, было видно, как трудно ему даётся прямая осанка, да и движения снова замедлились.
- Ну, давай разговаривать. Только, давай, не очень долго и не слишком серьёзно. Хорошо?