- Я в твоём поведении никак не могу уловить логику.
- А её здесь нет. Сплошная интуиция.
От удивления чуть не поперхнулась:
- Интуиция? Откуда она у тебя? Ты же мужчина! - Даже отодвинулась, чтобы смотреть в глаза, когда ответит.
- Так не моя, конечно.
- Чья? - Становится все интереснее... Это с кем из своих пустышек он меня обсуждал? Ох, напрашивается...
- Сестрёнка подсказала. Устала слушать моё нытье, что не знаю, с какой стороны зайти. Я сначала не верил и посмеялся, но чем дальше искал решение проблемы, тем больше соглашался с ней.
- И что? Она тебе предложила выкинуть мои ключи? Я думала, что меня сложно удивить, но твоя Наталья это сделала...
Снова довольный смех:
- Нет, она не была настолько радикальна. Просто посоветовала уже разобраться в отношениях, а не страдать фигней.
- И такой способ ты сам выбрал? Молодец, оригинально, нечего сказать.
- Ну, был у меня еще вариант, только он, боюсь, не сработал бы.
- Это какой?
- Потом попробую, если этот перестанет работать.
- Охренеть. У тебя, получается, есть еще варианты, как свести меня с ума? В прямом смысле?
- Масса. Чего я только не придумал за это время. Самый простой, конечно, завести тебя в какой-нибудь кабинет, прямо в офисе Артёма, и отшлёпать, как следует. Но потом показалось, что ты не простишь.
- А так? Что мне мешает завтра сделать дубликаты с ключей девчонок?
- Ничего. Но мои-то у тебя останутся. И завтра вечером ты придешь сюда. И послезавтра. И через неделю. И через много лет, если не переедем.
- Ты так уверен в том, что мне это будет нужно?
- Я постараюсь тебя в этом убедить.
- А тебе? Ты сам не передумаешь? Вдруг, тебе это надоест уже через неделю?
Отпустил меня, шагнул назад, к кровати, присел. Подтянул меня ближе, зажал коленями. И очень проникновенно, глядя снизу-вверх, тихим голосом:
- Лена, я десять лет никому ничего подобного не предлагал. Как думаешь, мне мозги на время отшибло или навсегда? Я пятьсот раз подумал, задавал себе этот вопрос немыслимое количество раз. Ответ был одинаковым, всегда. Нет, Лена, я не передумаю. Я похож на легкомысленного мальчика?
- Нет.
- Ну, и о чем тогда здесь речь?
Как никогда, я чувствовала себя глупо. Действительно, заставляю взрослого мужика бегать, как мальчика. Зачем? Затем, что нужно мне было это услышать. Вот. Услышала. Есть еще поводы, чтобы выламываться? Нет. Что-то еще поцарапывает глубоко внутри, но с этим разберемся.
Видимо, все эти мысли отразились на лице, а может, Пашка там что-то еще разглядел... Но вдруг выдохнул облегченно:
- Все? Мир?
Не нашла, что сказать. Как-то непривычно признавать его правоту без боя. Вообще не хочется признавать, что он прав. Но спорить дальше - глупо. Просто кивнула в ответ.
- Ну, и замечательно. Пойдем ужинать.
Как бы ни считала раньше Пашину сестру пустоголовой жеманницей, это мнение пришлось изменить. Её совет оказался правильным и мудрым: я успокоилась, резко стала доброй и мирной, почти не язвительной (чтобы это качество совсем сгладить, нужно отрезать мне язык, но до этого не доходило, к счастью).
И Павел притих. Исчезла его резкость, надменность, желание повелевать и командовать. Может быть, там, за гранью нашего мира, он совершенно не изменился, а для меня он стал совсем другим.
Это покоряло. Сламывало, сметало все барьеры, что я старательно воздвигала на его пути к моей душе и сердцу. Так волна прибоя слизывает стены вокруг замков из песка. Накатит, смоет кусочек, сделает ниже, а затем отхлынет... Затаится в ожидании (вдруг, решат восстановить?), а затем разносит постройку до основания, разглаживает по пляжу, не оставляя следов...
Я все так же, в глубине души, опасалась, что и меня, когда-нибудь, так же смоет его силой. Унесет в океан чего-то страшного. Но я училась бороться со страхами. Алинка в этом несказанно помогла - советами, разговорами по душам, пару книг хороших подкинула на эту тему...
А Павел... Он временами пугал. Теперь по-другому: сейчас я начинала бояться за него самого. За душевное здоровье моего бывшего (временами, и настоящего) мучителя. Он стал до того внимательным, что порой становилось тошно от обволакивающей, будто кокон, заботы. Иногда - задыхалась от того, как мало оставил свободного места между мной и собой. Этого пространства больше не было. Кожа к коже, никакого зазора, даже на микрометр. И это вымораживало. Стоило хоть на пару минут замолчать, задумавшись о своем, как тут же начинался допрос: о чем, зачем, с какой целью грущу. И не пришло ли мне в голову что-то лишнее? Конечно, пришло: "как долго он протянет, такими темпами?". Речь тут была не о физическом здоровье, а о том, что мужчина, с такой нервотрепкой, запросто свихнется...