Десять часов секса без перерыва?
Легко.
Поясница? Она у меня как титановая пружина — чем больше нагрузка, тем сильнее отдача.
Следующий шаг — секс в публичных местах.
И знаете, что?
Это не просто волнующе — это правильно. Наши предки знали толк в свободе: они занимались любовью под открытым небом, не прячась от солнца и ветра.
А что сделали мы?
Загнали себя в бетонные коробки, как будто секс — это что-то постыдное.
Представьте мир, где всё иначе.
Гуляете по парку, а на каждой скамейке люди трахаются в разных позах. В кинотеатрах вместо большого ведерка попкорна на коленях — девичья макушка.
В МФЦ очередь за справками превратилась в очередь за удовольствием. На запотевших партах в университетах отпечатывается жопа и гениталии.
Мир стал бы прекраснее, и никто не был обделен, секса хватит на всех.
Как говорили великие умы — начни с себя.
Я и начал.
Чувство, когда девушка лежит на траве и ерзает под тобой, а ты боишься, что в любой момент кто-то заметит и попросит присоединится — возбуждают еще сильнее.
Адреналин бьет по мозгам и мозг, в целях предостережения от инсульта, открывает шлюзы напрямую в член.
Каждый раз, когда я вижу, как из её глаз катится слеза, я понимаю — это не просто эмоция, а рождённый под давлением алмаз.
Мы были везде: в засранный общественных туалетах, воняющих хлоркой и мочой, в скверах, в школьном гардеробе, и даже в торговых центрах. Мы с Лилией становились едиными — гидра с четырьмя ногами и двумя перекошенными ртами.
Самый запоминающийся был секс в день теракта. Я драл её в подсобном помещении, сравнивая свой прибор с величиной швабры, как вдруг начался какой-то грохот и суматоха…
В тот день я впервые увидел их…
Один был демоном и убегал от настоящего архангела, как мне позже пояснила Лилит. Оба выглядели ужасно, и я с перепугу ударил архангела в лицо…
— Невероятно! Восхитилась демон. Она была в восторге от моих сил и что я смог хорошенько заехать по роже настоящему архангелу.
Мне было не до радостей, я застегнул ширинку и ломанулся на выход…
Даже кончить не успел…
Только дома, придя в себя ближе к вечеру я спросил — Что это было?
— Вельзевул и Амалиэль. Одни из главных фигурантов заключительной войны. Даже не верится, что твоя сила стоит наравне с ними… О таком новом мире я и мечтать не могла! Пожалуйста, становись еще сильнее, трахай других женщин и воплощай в жизнь самые гнусные мысли! Она как опьяневшая от валерьянки кошка…
— Нет! Я однолюб и моя любовь к Лилии не терпит конкуренции! У нас должно быть всё максимально романтично! Настаивал я.
— И поэтому ты заставил её держать эту штуку во рту уже четвертый час к ряду? Ехидно спросила Демон.
“Эту штуку” верное описание… Он стал какой-то коричневый и нечеловеческий… Больше животный… Ну и какая разница, главное, что удовольствие приносит как родной!
— Нет ничего плохого в том, чтобы доставить любимому удовольствие. Парировал я.
Её язык во рту — змея, высасывающая стыд из подкорки мозга. Мы больше не целуемся — мы хороним невинность в братской могиле из слюны и пота.
Отложу вопрос с ангелами и демонами в долгий ящик. Пусть себе воюют в своё удовольствие, у меня свои удовольствия. Вновь ладонь обхватила небольшую упругую грудь и зубы осторожно сомкнулись на шее.
Её язык во рту — змея, высасывающая стыд.
Уверен, все проблемы высших существ — от отсутствия женщин.
Жаль потрясения не закончились…
С момента новой жизни и заключения сделки с демонессой, я стал чувствовать себя единственным счастливым человеком на планете. Моё счастье — Лилия, приватизирована полностью, до последнего ноготка и волоска.
Я могу заниматься с ней сексом — сколько и когда захочу.
Прежнего Ларика, способного только пускать слюни и мечтать о том, что её взгляд нечаянно задержится на мне — больше нет.
На смену ему пришел новый, уверенный в себе Илларион.
Правда есть нюанс, в нашем обществе часто возникают ситуации — когда твоё счастье мешает жить и бесит посторонних людей.
На переменке я забежал помыть руки в ту самую комнату где заключил сделку с Лилит.
— Ты уверен, что не станешь противен ей и себе? Спросило зеркало в туалете, пока я намыливал ладони.
— Противен? Ты должно быть шутишь. Она молиться своим телом, когда кончает. Ответил я, разбивая кулаком стекло. Кровь смешалась с пеной, но раны быстро зажили…