На всех одна воля!
Страха больше нет.
— Эт чё такое, откуда…
— Какого хера!?
Ублюдыши всполошились и в испуге направили ножик с телефоном на незваного гостя, но псы медленно окружали и смыкали кольцо. В следующий миг ребятки попытались прорваться и убежать, но от расплаты никуда не денешься.
Ангел помогает дирижировать поведением собак и теперь они как скоординированный сверхорганизм. Повалив дитя на землю, четыре пары зубов намертво вцепились в две руки и ноги и стали тянуть в разные стороны как при четвертовании.
Мальчики застыли в позе морской звезды и завизжали от страха, как ранее визжал несчастный щенок.
Я подошел поближе и сбросил капюшон. Прямые волчьи уши и клыки в конец ошарашили подростков. Дрессированные псы и мутант — слишком много для детской неокрепшей психики.
Плевать мне на их душевное здоровье…
— Нет! Не нужно! Пожалуйста! Отпустите нас! Мы больше не будем! Чует кошка — где мясо зарыто…
Похоже детям умирать не хочется…
Может потому что мало пожили, тут старшему от силы четырнадцать, а может просто жалко, что мало успели убить за свою карьеру…
В любом случае — они особо не переживали, хочет ли жить очередной задушенный кот.
Запрыгиваю на молодое тело и начинаю кусать!
Первый укус пришелся на нос, и я отгрыз его целиком. Теперь в голове две дырочки из которых надуваются кровавые пузыри. Потом ухватил зубами щеку и потянул до тех пор, пока кусочек мяса не оторвался с лица.
Я вам скажу — человек без одной щеки и носа выглядит странно — зубы виднеются прямо с периферии черепа. Следом я откусил веки, чтобы дети не могли закрыть глаза и спрятаться от ужаса, нависшего над ними.
Облизнул глазное яблоко, какое оно склизкое оказывается…
Я вошел во вкус и справедливость на вкус — солоноватая как кровь. Кожа на груди отслаивается легко — как куриная шкурка. Охх, как громко и протяжно вопили, как долго умоляли пощадить, я ответ — я откусил им по половине языка.
Глаза закатывались от боли вверх, но спасительной тьмы нет — я снял скальп, разрезав зубами кожу на подбородке и задрав её до самого лба.
Зря они меня так разозлили…
Гнев глаза мне застил, и я прокусил шею до самого кадыка!
— Ай да молодца! Горячая кровь стекает по подбородку, а они кричат и мычат, пока я рву тела как ветошь.
Я закончил свой суд…
Измарался в крови с головы до ног, но собаки заботливо окружив — всего меня отлизали. Приятные шершавые языки стирают улики…
Я велел им съесть все мясо и обглодать детские кости, а сам направился к кутенку, в его бессознательном теле еще теплится жизнь…
Обнял его как грудного младенца и приставил к груди. — Теперь ты в безопасности… Я согрею тебя и исцелю. Щенок пробудился и из последних сил лизнул меня в щечку…
— Да, я тоже тебя люблю.
Глава 9
Если вдуматься — жизнь дана человеку, чтобы успеть за отведенное время натворить больших бед или благих дел. Но как так вышло, что треть своей жизни он проводит во сне, а некоторые с нашивкой “охрана” на груди — спят больше половины жизни…
Благо Абаддон освободил Аркашу от потребности спать и тот в одинокие прохладные вечера, вдали от людей в уютном гараже, забившись в темный угол — размышлял. Он был никому не нужен. Его существование — ошибка на производстве.
Если парня умертвить, то никто проливать слез не будет. Напротив, сотни людей снимут с шеи хомут и вздохнут с облегчением. Но он мог и активно мыслил и, следовательно, существовал.
Не стоит недооценивать способность человека к размышлениям. Когда-то именно мысли людей погубили Господа и породили ангелов с демонами.
Жестокость…
Какое неприятное слово, неизменно вызывающее образы оскаленных лиц и ножей в руках, смыкается с понятиями садизма и агрессии, с наслаждением от чужого страдания.
И все же глупо отрицать: в жестокости есть нечто манящее, почти притягательное. Она пахнет силой, а силу жаждет каждый. Сломить волю, подавить сопротивление, навязать свою правду — разве не в этом власть?
Зачем так поступать? — Да потому, что враги есть у всех, даже у самого доброго и порядочного человека. Каждый со времен начальной школы, рисовал в голове сценарии жесткой расправы над задирой в классе.
«Давайте жить дружно» — слова импотента, прости Леопольд…
Быть или хотя бы производить впечатление жестокого бывает полезно — пусть считаются со мной.
Господь вообще задумал — что без жестокости не обойдешься. Не сожрет леопард антилопу — сдохнет от голода. Вот и люди добровольно идут работать в убойных цех мясокомбината.