И.О. прокурора схватил шнурок, не задумываясь, обернул протянутые запястья Ивана Терентьевича. Долгов напряг руки - узел начал разъезжаться, минуты через две кисти освободились.
- Видишь? А теперь схватывающим!
Тинаев долго сооружал двойную петлю, накидывал ее на руки друга:
- Да, без навыка хрен что сделаешь... А ну, пробуй!
Узел не расходился, как не напрягал руки Раритет.
- Так оставлю, чтобы журналистам не хамил. Ночку отсидишь в кабинете. Или в обезьянник отправить?
- Уже нажаловались? Только тебе или Олегу тоже? - Раритет уточнил на всякий случай, чтобы подготовиться к нытью непосредственного начальника.
Олег Ильич был труслив, донельзя услужлив со всеми и всяческими начальниками и болезненно щепетилен. Советник юстиции первого класса, хороший некогда работник - и сломался в одночасье, став невольным виновником поимки бывшего прокурора на взятке.
Тогда следователь Лоховецкая вела дело скверно, пришлось передать его Долгову, а тот нарыл такое... Да еще и позаботился сбросить материал знакомым эфэсбэшникам. Те не упустили случай прославиться, а пресса раздула слухи о коррупции! Так что Олег Ильич боялся газетчиков, боялся скандалиста Долгова и мечтал лишь об одном - дожить спокойно до пенсии.
- Всем, конечно, а ты думал? - вздохнул Тинаев. - Главный городовой, единственно из уважения к нашей...
- Кто?
- Валерка Боднарь, кто еще, - пояснил старший советник юстиции и удивился, - ты же не любишь, когда я его шерифом величаю? Так вот он, единственно из уважения к нашей дружбе, не высказал всё, что у него накопилось в твой адрес. Только обозвал упрямым мудаком, с чем я согласился... Иван, честно, ты в состоянии не демонстрировать неприязнь к средствам массовой информации?
- Нет. Я их терпеть не могу. Они паразитируют на самых мерзких людских качествах, развращают массы. Искусство должно воспитывать человека, а не потакать...
Тинаев взвыл:
- Иван! Так то искусство, а здесь? Это служба новостей, какое воспитание?
- Леш, если можно сказать ягодицы, задница, седалище, то почему у них всегда слышится - жопа?
И.О. прокурора города не нашелся, что ответить, и неловко переключился на общую тему:
- Пошли, скоро футбол. Спорим, наши спартачей сегодня порвут...
_________________________________________________________
*- "шкотовый" и "схватывающий" - узлы, практически неизвестные в быту.
**- "амбидекстер" - обоерукий, т. е. равно владеющий правой и левой руками.
*
(2-й день)
- Дойчев... Помню, задерживал его два года назад. Он проходил по делам о рэкете, подозревался в сбыте награбленного. Грамотный, от всего открестился. Не доказали. С кем корешится, примерно знаю, а крышует его Косой, - лейтенант Орлов рассказывал, криво и косо записывая на листке фамилии, клички, адреса, дела.
На службе в милиции встречаются люди разные, по большей части не самые приятные. Работа такая, с кем поведешься, от того и наберешься. Орлов водился с уголовниками. Несмотря на сорокалетний возраст и пятнадцать лет выслуги, карьеру не сделал. Слишком много жалоб поступало на него. И то, два метра росту давали Олегу Николаевичу такое превосходство над задержанными, что без синяков ни один не обходился. Жаловались многие и часто, он оправдывался, а звание задерживалось.
Орлов по памяти аттестовал связи убитого - без запинки, с подробной раскладкой, да еще и своё мнение высказал. Долгов выслушал, кивнул - соображения резонные. Сведение счетов исключить нельзя, хотя ампутация половых органов в разборках не встречалась. Однако, счеты сводят только люди знакомые. Так кроваво счеты сводят люди особого склада, не из числа законопослушных граждан. Вот подозрительных знакомцев убитого и стоит допросить, полагал лейтенант.
- Олег Николаевич, когда?
- А чего искать? Двое в обезьяннике сидят, остальные - вечером в ихнем кабаке будут...
- Где?
- Ну, в Ребре!
Ресторан, в советское время именовавшийся "Ретро", располагался возле малого городского рынка. Остатки газосветной надписи в виде голубого частокола и четырех букв, надоумили кого-то из досужих газетчиков пофантазировать, изобретая название злосчастного объекта общепита. Сам фельетон давно забылся, а кличка прилипла намертво.