Ведь я поэт, ведь я творец
И выше власти, и упрямей,
На голове моей венец –
Он чистый символ моногамий.
Одна. Единая жена.
Я Аполлонова супруга,
А ты здесь силы лишена,
Став сумасшедшему обслугой.
Пока я здесь своей ногой
Ступаю на родную землю,
Всё ж переполнена тоской,
Как — будто вдалеке всё помню.
Но, я же здесь!? С твоей толпой
Борюсь, дерусь, не унывая…
Как вдруг окольцевал покой,
Как вдруг я тоже отплываю.
Нет, то не бег и он не ужас.
Это бессмысленная нить,
Что люд сплетала поднатужась,
А нас решила изводить.
Но, пусть. Плывя к чужим на свет
Останется над вами Имя
Моё сильнейшее. В ответ
Тяжёлое неуязвимо.
Фемида, под тобой лишь прах
Тех прозвищ, что давно забыты,
А я громадой в небесах
И мною твои карты биты.
2016г
В тот день, когда закончится война
В тот день, когда закончится война
Хлынет волна,
Тебя распнут.
Ведь так всегда,
Как только книгу же прочтут,
Бегут
И ищут кнут,
Но розги для тебя за дело…
А мне обидно,
Что шипело
Змеиное гнездо кипело,
Несправедливо так шумело,
Но сущий, сущий то пустяк,
Когда в глазах всё потемнело…
Ты помнишь, как она ревела,
Что в марте он иссяк?
Вот я бы также не хотела
Поверить в еле бледный знак.
Пойдёт ко дну архипелаг,
Но сколько будет воя, боли,
Переживём ли мы с тобою
Настолько робкий шаг,
И столь приятный запах воли?
Когда покойников хоронят
Недолго в след глядят,
А мне же чудится, земляк:
Ещё не раз совесть уронят,
По площади в стыде прогонят,
Как уличных дворняг.
И натощак
Я выпью чашку,
Нараспашку
Письмо на родину черкну.
Ты посмеёшься.
Я приму.
Но подготовлю каталажку,
Смахнув со щек своих слезу…
2022г
Барышня
Смотришь барышня на меня,
На чумазого, на небритого.
Я стою и под нос бубня
Вспоминаю друга убитого.
Того Ваньку, что твой отец
Бросил в поле для живота сытого,
Того Ваньку, что твой стервец
Не отправил домой накрытого.
Он оставил его сгнивать
На чужбине. В крови. Немытого.
Не простится с Ваняткой мать-
Командира боится сердитого.
Не учились в заморских Лондонах,
Отца видели насквозь пропитого,
Что ж теперь нам ходить в виновниках,
Вдоль окопа руками изрытого?
Погляди на меня, барышня.
И запомни, как пса побитого.
Я приснюсь тебе с вечера завтрашня.
Свечку в церкви проси с панихидою.
Я был русским
Я был русским. Где вы были?
Меня топтали, рвали, били,
Поломанного потрошили
За то, что Родину люблю,
За то, что гордый. Не молчу.
А вы двух слов не проронили.
Я был смешон, раз вы шутили?
И в сторону лишь отходили,
Чтоб кровью не залил сюртук,
Не надорвал порочный круг,
Который трепетно хранили.
Вы честь и совесть победили…
Лишь заголовками пестрили
С блестящих, глянцевых страниц:
На них колода странных лиц
И это им мир предложили?
Всех покалеченных простили?
Все судьбы разом запретили?
Чтоб букву имени сберёг
Предатель, что Россию сжёг
В угоду жадности. Учили…
О человечности твердили.
Так почему тогда казнили
Все обещанья на корню
И я один вот здесь стою
На стороне добра и воли!?
Весь черный в ядовитой смоли,
Уже не чувствующий боли
Тянусь к проклятому ружью.
Нет. Не получится в ничью…
Болезненный
Болезненный. За островами
В архипелаговой пыли,
Покрылся язвами и рвами-
На смерть гнилую обрекли.
Изрезанный. Сто раз избитый
В святой, нетоптаной земле,
Один лишь раз навек забытый
На безымянной глубине.
Корявый. Но, ещё с корнями,
Проросшими в сосуд страны,
Той, что топтала сапогами
Сынов, тянущихся к груди.
Обледенелый. Не от вьюги,
Не от мороза и пурги.
От ненависти в крови руки,
Что слово задушить смогли.
Не тленный. Всё-таки не тленный,
Застывший в воздухе мой вдох