Подробности этой ловли в современном ее виде мне неизвестны: рыболовные правила признают «поездок» неимоверно истребительной снастью и повсеместно запрещают, а те, кто рискует нарушить запрет, занимаются ловлей по ночам и не склонны делиться впечатлениями. Однако вот почерпнутое из Интернета свидетельство кольского нахлыстовика А. Соколова, уже выступавшего в качестве эксперта на этих страницах:
«В большинстве случаев нормальным результатом считается, если бригада из 5–6 человек поймала каждому по рыбинке. Ну, бывает и получше, но редко. Бывает, что ни одной не достаётся. Много могут поймать только если не лимитированы по времени и сети на ямах поставят, а поездком будут яму шуровать. Но такое нахальство происходит по сговору с отдельными рыбинспекторами, иначе риск попасться слишком велик. А оттого нечасто такое происходит».
С «парашютами» и саками разных видов та же картина – по уловистости они весьма уступают спиннингу. К тому же ловля ими достаточна уныла – стоишь и ждешь, ждешь, ждешь… когда семга или кумжа соизволит заплыть в снасть.
Ловля на искусственных насекомых
Почему-то искусственные приманки, именуемые по старинке «мухами» (хотя современные «мухи» имитируют не только насекомых, но и червей, и мальков, и различных водных беспозвоночных) у большинства рыболовов издавна ассоциируются с нахлыстовой ловлей. Отчасти это связано с настойчивой рекламой нахлыста – если почитать рыболовные издания, может сложиться превратное впечатление, что нахлыстовиков у нас в стране чуть ли не меньше, чем спиннингистов.
На деле же любители нахлыста – весьма немногочисленная секта в сравнении с многомиллионной армией любителей других видов рыбной ловли. Нахлыст слишком затратный и трудный в освоении спорт, чтобы стать по настоящему массовым увлечением. Поэтому отдельного разговора о нахлысте не будет – о нахлыстовых удилищах, шнурах и катушках, равно как и о приемах ловли, нахлыстовики знают больше меня, и учить их чему-либо смысла нет. А остальным – ни к чему.
Но ловля на «мух» значительно шире, чем «чистый» нахлыст. Для их доставки в водоем используются и спиннинги, и «кораблики», – причем у этих куда более простых в освоении снастей «дальнобойность» и эффективность в разы превышает возможности даже самых опытных нахлыстовиков.
«Кораблик» и ловля им более подробно описаны на страницах, посвященных кумже, а здесь остановимся на ловле спиннинговыми оснастками, включающими в себя «мух» (сектанты упорно называют такую ловлю «псевдонахлыстом» и относятся к ней весьма презрительно).
Почему семга, в реках не питающаяся, тем не менее хватает там «мух», в том числе имитирующих живых насекомых, – загадка природы. С рыбами и изображающими их приманками все относительно понятно: уничтожение врагов и конкурентов будущего потомства. А вот насекомые…
Версий на сей счет выдвигается достаточно много. Например, такая: у семги сохраняется рефлекс хватать упавших в воду насекомых еще с тех пор, когда она жила в реке в виде пестрятки. Или такая: инстинкты семги по охране нерестилища, икры и мальков распространяется не только на рыб, на насекомых тоже (многие насекомые и их личинки активно истребляют мальков, например, жуки-плавунцы).
У всех этих версий имеется немало слабых мест, но останавливаться на них не будем, примем как данность: семга в реках неплохо клюет на «мух».
Впрочем, как уже сказано, современные «мухи» далеко не всегда изображают насекомых; на рис. 21 изображены некоторые весьма популярные в наше время типы лососевых «мух», и из них только приманки с чудными названиями палач (Executioner) и киллер (Killer) напоминают насекомых. Ганн (Gunn), как считается, имитирует червя (эта «муха» бывает до 7–8 см длиной), а шримп (Shrimp) – морскую креветку, которой вообще-то в пресной воде делать нечего.
Рис. 21. Современные лососевые мухи: 1 – киллер; 2 – шримп; 3 – ганн; 4 – палач.
Непременной деталью старинных лососевых «мух» считались птичья перышки, сейчас они используются значительно реже, – современные продвинутые «муховязы» пользуются в основном синтетическими волокнами. Однако далеко не везде можно закупить необходимые материалы, и многие провинциальные рыболовы вяжут «мухи» по старинке – из козьей, собачьей или оленьей (на Кольском полуострове) шерсти, и не используют специальные «мушиные крючки» и трубочки-сердечники для утяжеления тонущих «мух». Сектанты-нахлыстовики отказывают таким изделиям в праве называться «мухами» и именуют их «вабиками».