Корни инфантильности – в неуверенности ребенка в себе: «А вдруг не смогу?»; в привычном стремлении следовать решениям и советам авторитетов, чтобы самому не отвечать за последствия; в нежелании обидеть тех, кто предлагает свою заботу.
В 13–15 лет формируются жизненные цели и личная система ценностей. Определяется группа единомышленников, возникает групповая идентичность со сверстниками. Устанавливается взаимосвязь между моралью, усвоенной ребенком, и групповыми нормами. Адекватная позиция родителей: «Наша любовь всегда с тобой; мы верим, что ты попросишь нас о поддержке».
В это время происходит кризис идентификации. Он включает преемственность с индивидуальным прошлым, чувство постоянства, а также целостное ощущение «Я», включающее цели, задачи и стиль жизни наряду с сексуальной идентификацией. Наблюдается озабоченность своей внешностью, почитание кумиров, охваченность идеологией. Подросток старается укрепить и сделать более явной свою эгоидентичность в отношениях с родителями, сверстниками и лицами противоположного пола.
На пути к достижению идентичности подросток проходит ряд этапов:
1) регрессию к инфантильному уровню со стремлением отстрочить обретение взрослого статуса;
2) смутное, но устойчивое состояние тревоги, связанное с социальной незрелостью;
3) чувство изоляции и опустошенности из-за страха утратить собственную идентичность в интимно-личностных отношениях;
4) ожидание чуда, которое может внезапно изменить жизнь;
5) страх перед общением, особенно с противоположным полом;
6) враждебность и презрение к существующим общественным ролям;
7) презрение к отечественному и переоценка всего иностранного;
8) стремление стать «ничем» в качестве единственного способа самоутверждения.
При неудачном прохождении данного кризиса возможна диффузия идентичности: продление детства с отказом от поиска собственной идентичности. Диффузия идентичности приводит к ролевому смешению, чувствам сомнения, неуверенности, беззащитности, бесцельности и бесполезности. На этом фоне возникают эпизоды отстраненности от себя самого и от реальности (деперсонализация-дереализация), склонность к психогенным депрессиям и суицидальное поведение.
Расстройство сепарационной тревоги по МКБ-11
Выраженный и чрезмерный страх или тревога, связанные с разлучением (сепарацией) с теми лицами, к которым человек привязан (то есть имеет с ними глубокие эмоциональные связи). Для детей и подростков, как правило, объектами привязанности, которые обычно оказываются в фокусе сепарационной тревоги, являются родители, другие члены семьи, воспитатели, в то время как у взрослых такими фигурами являются романтические партнеры или дети. Проявления страха или тревоги в связи с разлучением зависят от уровня развития индивидуума, но могут включать в себя:
• стойкие мысли о том, что несчастье или какое-либо негативное событие (например, похищение) приведет к разлучению;
• нежелание или отказ идти в школу или на работу;
• периодические чрезмерные тягостные переживания (например, истерики, социальная самоизоляция) в связи с разлучением с объектом привязанности;
• нежелание или отказ идти спать, если рядом нет объекта привязанности;
• периодические кошмарные сновидения о разлучении;
• соматические симптомы, такие как тошнота, рвота, боль в животе, головная боль, в ситуациях, связанных с разлучением с объектом привязанности, например, при необходимости покинуть дом, чтобы пойти в школу или на работу;
• симптомы сохраняются в течение нескольких месяцев;
• симптомы не являются более соответствующими другому психическому и поведенческому расстройству;
• симптомы достаточно выражены, чтобы вызвать значительный дистресс (разрушительный стресс) из-за постоянного наличия симптомов тревоги или привести к значительным нарушениям в личной, семейной, социальной, учебной, профессиональной и других важных сферах функционирования.
Схожие расстройства. При посттравматическом стрессовом расстройстве имеется указание на перенесенное воздействие травматического события, которое может включать потерю ключевого объекта привязанности. Однако в этом случае опасения связаны с навязчивыми повторными переживаниями травматического события, хранящегося в памяти, и избеганием ассоциируемых раздражителей, а не с предчувствием будущей утраты или с угрозой причинения вреда ключевому объекту привязанности. Тем не менее, после перенесенного травматического события сепарационное тревожное расстройство может быть даже более вероятным, чем посттравматическое стрессовое расстройство.