Она едва повела бровью в ответ. Финн начал рассказывать:
– Моя последняя битва произошла недалеко от Цонга, на берегу Океана. Вместе с братьями мы устроили засаду небольшой группе сторонников Пожирателя. Их было пятьдесят, нас – всего пятеро, но мы и не в такие переделки попадали с духами наших зверей. Да, в одной семье все пятеро братьев оказались Отмеченными, – подтвердил Финн, увидев озадаченный взгляд Мейлин. – Зеленые Мантии называли нас избранными. Считалось, что мне предстоит совершить немало великих дел.
Финн произнес последнюю фразу с такой горькой улыбкой, что Мейлин встревожилась. Ей Зеленые Мантии говорили то же самое.
– Я был хитер на выдумки, поэтому братья попросили меня соорудить ловушку. Она была каверзной: превосходная яма, над которой я согнул молодые деревца, прикрыв ее полностью. Поверх гибких стволов набросал подлесок с висящими корнями так, чтобы растения не засохли. Когда я закончил, все это выглядело будто обычная, заросшая травой насыпь. Просто-напросто еще один холм, на который можно подняться. Одного человека он легко выдержал бы, но стоило туда забраться двоим, и деревья сразу бы прогнулись. Нам оставалось только помахать врагам сверху, чтобы все они провалились в ловушку.
Предполагалось, что половина Захватчиков упадет туда, прежде чем вторая половина успеет сообразить, что происходит. Но потом что-то пошло не так, совсем не так. Они обнаружили ловушку – точнее, духи их зверей ее обнаружили. Каким-то образом у каждого из пятидесяти оказался свой дух зверя. Да, это невозможно, но все так и было. Поэтому против нас было не только пятьдесят Захватчиков, но вдобавок к ним пятьдесят духов зверей.
Мейлин фыркнула, выражая неверие – связь с духами животных была такой редкой, что трудно было представить пятьдесят Отмеченных человек, собравшихся в одном месте, если речь не идет о Замке Зеленых Мантий.
Но лицо Финна оставалось серьезным.
– Ты сомневаешься. Я сам себе не верю. Как я уже сказал: это было невозможно. Но ты и сама из серии невозможного. Никто не может призвать Великого Зверя, и, тем не менее, вы, четверо, это сделали. Похоже, мы вступаем во времена невозможного.
Мейлин склонила голову: что верно, то верно.
Финн продолжил:
– Духи животных запросто рассекретили ловушку, сделав ее бесполезной. Нет ничего опасного в яме, в которую никто не падает. Мы с братьями попытались задержать их, но без толку. Их было слишком много. Представь, если сможешь: пятьдесят духов зверей. Причем таких, которых мы раньше сроду не видывали: носороги, кугуары, анаконды, скорпионы. Мои братья были безжалостно убиты. Вот так. И я почти… Мой младший брат Алек отвлек их, спасая меня. Я едва выжил после нанесенных мне ран. Это было трудно не только для меня самого, но и для духа моего зверя, Донна. Я почти потерял его. Во время битвы он вошел в пассивное состояние и теперь не выходит обратно.
Глаза Мейлин расширились.
– То, что случилось с твоими братьями… ужасно. И твой дух зверя… Не знала, что та кое может случиться.
Финн осмотрел Башню Луны.
– У меня с духом моего зверя, Донном, связь устанавливалась очень сложно. Я жил в отдаленной деревушке и не выпил Нектар вовремя – просто оказался единственным ребенком того возраста, и Зеленые Мантии нашли меня слишком поздно. Башня Луны помогла нам с Донном примириться в некотором роде. Верю, что она поможет нам снова.
Мейлин сказала:
– Я хочу задать вопрос, но он может по казаться грубым.
На губах Финна появилась едва заметная улыбка.
– Я не обижусь. В этом мире осталось не так уж много вещей, которые могут меня задеть.
– А ваши волосы всегда были такого цвета?
Теперь Финн улыбнулся печально, проведя ладонью по невероятным серебристым, непослушным волосам.
– Нет. Они изменили цвет после той битвы. Очнулся я совершенно седым. Ну так что? Будешь налаживать контакт с Джи здесь, в Башне Луны?
Мейлин медленно кивнула. Вряд ли все это заставит ее передумать, но после ужасного признания Финна она почувствовала, что просто обязана попытаться.
– Как это делается правильно? – спросила девочка.
– Это игра, – пояснил Финн. – Нет правильного и неправильного.
Мейлин никогда не была игривым ребенком. Ей всегда было чем заняться: оттачиванием боевых искусств, изучением языков, развитием навыков. Возможно, у нее и оставалось время на игры, но Мейлин они были не интересны. Играми мир не изменишь.
Она еще раз осмотрела комнату. Если раньше та казалась Мейлин бесполезной и хаотичной, то теперь, при более тщательном осмотре, девочка заметила некоторую упорядоченность. Барабаны были собраны возле картин, так или иначе изображающих землю, а также рядом с предметами из дерева и кожи. Струнные инструменты были расположены там, где выстроились металлические скульптуры и зеркала, а также пейзажи с водой. Деревянные духовые инструменты, бумажные предметы и все, что было связано с воздухом, тоже, как выяснилось, было сгруппировано. Обнаружив это, Мейлин вдруг сильнее поверила в предназначение комнаты.