— Но она предлагала мне подделать передаточное распоряжение! — беспомощно выкрикнул я, все глубже и все неотвратимей погружаясь на дно трясины, откуда невозможно было выбраться. — Это она… Это они… Они договорились… Они потопили меня!
— Уведите его, — бросил следователь. — Все ясно.
— Припаять срок и отправить на Колыму, лес валить, — резюмировал Михайлов.
— Думаю, гражданин Михайлов, суд учтет ваши пожелания!
ОНА
Финал изнурительной борьбы мы праздновали в ресторане. Лернер был весел и разговорчив: целовал ручки немногочисленным дамам, рассыпался в комплиментах, меня назвал самой светлой головой современности, а Галактионова–младшего — лучшим топ–менеджером страны, пророча ему великое финансовое будущее, отчего Витек, еще не привыкший к своему высокому положению, самодовольно раздувался в размерах.
Улучив момент, Лернер подсел ко мне и, положив руку на спинку стула, ехидно осведомился:
— Ну что, Лида, теперь–то твоя душенька довольна?
Я неопределенно дернула плечом.
— Кстати, место генерального директора «Стандард Ойл» все еще свободно. Должность как раз для тебя! Ну?
Я поежилась. Расстрельная должность… Нет уж, спасибо!
— Нет уж, спасибо, — повторила вслух. — К тому же моя специальность — аналитика, а не практика.
Лернер удивился:
— А я на тебя рассчитывал… Сама понимаешь, этот олух Галактионов… Ну протолкнули мы его в совет директоров, ну протащили в председатели… Но одному ему с компанией не справиться!
— Почему одному? — удивилась я. — А вы пригласите на должность генерального директора мисс Якушеву! Кажется, она сейчас без работы. Как–никак у нее диплом МВА, опыт, связи…
— Эту бойкую девицу? — усмехнулся Лернер. — Оригинальная идея… Кстати, знаешь последние новости? Суд присудил вернуть акции их законному владельцу, то есть Михайлову, а Якушев подал встречный иск на фирму своей дочери с требованием вернуть ему деньги. Только денежек там нет, они бесследно растворились в кипрских офшорах.
— Лихо! — восхитилась я.
— Девочка, не поморщившись, надула своего собственного отца! Впрочем, ему есть чем гордиться: не каждая дочурка способна на такую виртуозную махинацию.
— Далеко не каждая, — согласилась я.
И вдруг увидела Рыбью Кость. Есенская шла прямо на меня, приветливо раздвинув свои узкие, мясного цвета губы.
— Представляешь, она отказывается, Эльза! — обернулся к ней Лернер. — Эта дурочка отказывается от поста генерального директора, от оклада в сто пятьдесят тысяч в месяц, от премиальных полтора миллиона в год, от машины с водителем и от собственного кабинета с видом на Кремль… Нет, ты представляешь?!
— Я тебя предупреждала, что Лилеева откажется, — заметила Эльза. — Я знаю ее лучше, чем ты.
— А если двести тысяч? — быстро предложил мне Лернер.
Я отрицательно качнула головой.
— Придется приглашать Якушеву… — вздохнул тот. — Только, боюсь, эта ушлая кидальщица запросит с меня тысяч триста!
— Не запросит. Главное, не дать ей садиться себе на шею. Для этого нужно держать ее на коротком поводке. Метод — кое–какие сведения из ее прошлой жизни, — льдисто улыбнулась Есенская. — Эти сведения, дорогой Авгуша, как ты помнишь, у нас имеются…
— Да, поводок у Якушевой должен быть тугим, под горлышко! — произнес Лернер, поднимаясь, чтобы встретить важного гостя — в ресторан вплыл Крысанов под ручку с супругой.
После его ухода Эльза произнесла — сухо, как будто зачитывала мне выговор за ненадлежащую расцветку галстука:
— Теперь, Лида, нам нет нужды встречаться на шейпинге. Можете не посещать занятий, если не хотите.
Я молча удивилась.
— Теперь мы вполне открыто будем встречаться на совещаниях в моем кабинете. Приказ о вашем назначении начальником аналитического отдела уже подписан.
Чего–то в этом роде я ожидала…
— Признаться, афера со «Стандард Ойл» принесла мне неплохую прибыль, — призналась Железная Леди, голос ее звучал совсем мягко, с налетом усталости. — Вам удалось то, что никак не удавалось сделать мне, — заставить Августа Львовича рискнуть.