- Дженс? – Коллинз замирает.
- Возьми меня, - шепчет Дженсен, и тут же прикусывает себе язык. Но слова уже произнесены.
Миша молча извлекает пальцы. Пустота. Коллинз рвет упаковку презерватива. Дженсен пытается выровнять дыхание. Вспышка сладостного напряжения почти погасла в его сознании, и теперь ему не терпится вновь ощутить то новое сильное чувство.
Коллинз подкладывает под него подушку. Дженсен послушно раздвигает ноги. Он чувствует себя дешевой шлюхой. Но для Миши он хочет быть шлюхой, хочет отдаться ему.
Коллинз входит в него. Неожиданно, резко и до упора. Дженсен вновь вскрикивает, но на этот раз от боли. Смазки на презервативе слишком мало, член буквально разрывает его изнутри. Миша замирает, давая Эклзу перевести дух, но его член предательски вздрагивает внутри, сжатый напрягшимся Дженсеном. Глаза Эклза блестят. Он раздраженно смаргивает слезы. Усмехается.
- Черт, - его голос дрожит, - Ты обещал, что будет не больно.
- И не больно, - Миша чуть улыбается, - Совсем не больно. Да?
- Да, - выдыхает Дженсен и улыбается в ответ.
И боль действительно отступает. Эклз расслабляется, и Коллинз начинает медленно двигаться. Назад. Потом плавно вперед. Он склоняется к Дженсену, целует его в губы, в шею, в плечи. Движения его ускоряются, боли больше нет. Эклз чуть выгибается в пояснице, и член Коллинза начинает долбиться в простату. В мозгу вновь вспышки сильного наслаждения, и Дженсен начинает тихо постанывать, настолько это сильные ощущения. Возбуждение за несколько секунд достигает пика. Балансируя на грани оргазма, Дженсен вцепляется в плечи Коллинзу. Тот впивается в его губы жадным поцелуем.
- Дженс… - выдыхает он, с силой последний раз толкнувшись в него.
Его тело содрогается от мощного оргазма, в разы сильнее предыдущего. Такого он никогда не испытывал ни с Дэннил, ни с какой-либо другой девушкой. Это был запретный, темный, неправильный оргазм. Настолько сокрушающий, что казалось, вот-вот остановится сердце, не вынеся этого сладостного удовольствия. И лишь одно имя осталось в сознании, лишь оно одно имело смысл.
- Миша…
Коллинз вновь накрыл его губы своими. Мягкий, успокаивающий поцелуй. Они сделали это. Они на самом деле сделали это.
Миша сполз с него и лег на спину рядом. Они лежали плечом к плечу. Тишину нарушало лишь их тяжелое дыхание и бормотание ящика в углу. Игра закончилась победой «Ред Сокс», и теперь в какой-то студии обсуждали прошедший матч.
Коллинз опустил руку с кровати, зашуршал дорожной сумкой. Извлек пачку сигарет, распечатал и сунул одну в зубы. Протянул пачку Дженсену.
- Я думал, ты не куришь, - Эклз тоже достал одну сигарету.
- Я и не курю, - Коллинз взял с тумбочки гостиничные спички. Чиркнул одной, подпалил кончик своей сигареты. Затянулся. Выпустил тонкую струйку дыма. Дал прикурить Дженсену.
- А я думал, что ты бросил, - сказал он, глядя, как затягивается Эклз.
- Ну раз такое дело…
Дженсен вытащил из-под себя подушку и сунул под голову. Они молча курили и выпускали дым вверх, который медленно рассеивался под матовым потолком номера. В коридоре послышались громкие голоса и смех. Дженсен напрягся. Люди прошли мимо, голоса плавно стихли.
- Что мы теперь будем делать? – спросил он, поворачивая голову к Коллинзу.
Он ожидал, что Миша отшутится, или предложит действительно дельную мысль. Но Коллинз молчал, медленно затягиваясь и выпуская дым через нос.
- Не знаю, - наконец произнес он.
Дженсен вздохнул.
- Ты жалеешь об этом? – спросил он, внутренне напрягаясь.
Миша повернулся к нему. Глаза его мягко светились в темноте.
- Об этом надо спрашивать спустя какое-то время.
- Почему?
Коллинз улыбнулся.
- Потому что сейчас мне кажется, что это лучшее, что произошло со мной за последние пару лет.
Дженсен почувствовал, как его собственные губы расползлись в счастливой улыбке.
========== 4. “Ну за что, за что им все это?..” ==========
- Дженс.
Эклз чуть нахмурился, но веки не разлепил.
- Дженс, проснись.
Знакомый голос. Миша. Миша?! Дженсен резко распахнул глаза и увидел перед собой обнаженного Коллинза. Сердце пропустило удар, а затем устремилось галопом. Воспоминания о прошедшей ночи приливной волной накрыли с головой.
- Ты вроде билет взял на утро. Тебе надо в аэропорт, - тихо сказал Миша. Его глаза в предрассветном сумраке казались почти черными и очень печальными.
- Я… - голос Эклза был хриплым ото сна и чуть дрожал. Он откашлялся, - У меня самолет в восемь.
- Тогда уже сейчас надо выходить, - Миша выглядел уставшим, будто не спал всю ночь.
- Я не хочу, - шепотом сообщил Дженсен, - Я хочу остаться…
Он хотел добавить «С тобой», но эти слова оказалось не так-то просто произнести. Слабая улыбка появилась на губах Коллинза, будто он догадался, что так силится произнести Дженсен.
- Ты должен лететь. Все знают, что ты взял билет на утро. А так придется объяснять, почему остался. К тому же тебя наверняка будет встречать Дэннил.
Имя жены неприятно резануло слух, Дженс моментально напрягся и почувствовал обиду на друга, будто тот нарушил какое-то негласное правило. Эклз рывком сел на кровати, низ спины тут же отозвался недвусмысленной болью.
- Который час? – поморщившись, спросил он.
Миша потянулся за телефоном, что лежал на прикроватной тумбочке. Дженсен невольно залюбовался изгибом сильного мужского тела.
- Шесть доходит, - сообщил Коллинз.
Эклз кивнул. Ужасно хотелось что-то сказать, что-нибудь насчет вчерашнего, но мысли путались в голове. Теперь все казалось таким неоднозначным и сложным. Как вести себя? Что говорить? Как жить после этого?..
- Я, - Дженс кашлянул, - Пойду тогда.
- Угу.
Эклз поднялся с кровати. Принялся собирать разбросанные по полу вещи и одеваться. Миша молча следил за ним с кровати. Дженсен чувствовал его напряженный взгляд спиной, пока натягивал брюки и застегивал мятую рубашку. Потянувшись за собственным галстуком, он наткнулся взглядом на презерватив, который жалким комочком лежал у ножки кровати. Краска залила лицо Дженсена, но он лишь упрямо сжал губы, поднял галстук и выпрямился.
- Давай, что ли. Пока, - бросил он Мише.
- Пока.
Нельзя, нельзя сейчас уходить! Надо все прояснить сразу, надо поговорить, обсудить все! Надо остаться…
Дженсен взялся за ручку двери, в глубине души умоляя Коллинза окликнуть его, остановить, вернуть… Но Миша молчал. Разозлившись на него и на себя, Дженсен толкнул дверь и вышел в дышащий утренней свежестью пустой коридор. Не обернувшись, закрыл за собой дверь. Пара шагов, и вот дверь его номера. Зайдя внутрь, Дженсен чуть не упал через сваленные у порога сумки. Злобно пнув ни в чем не повинный чемодан, Эклз сразу направился в душ, где долго стоял под обжигающе-горячими струями, то и дела морщась от непреходящей боли в пятой точке. Затем он, кое-как скомкав, засунул брюки, пиджак и рубашку в чемодан, а сам оделся в любимые джинсы и майку. Причесался у зеркала. С ужасом заметил засос на ключице. Переоделся в другую майку, с более высоким горлом, чтобы скрыть следы бурной ночи. Сделал глубокий вдох. Выдох. И направился на выход.
Открыв дверь, он нос к носу столкнулся с Джаредом, который уже заносил руку, чтобы постучать.
- О, Дженс, ты уже готов? – с облегчением заметил Падалеки, - А я звоню-звоню тебе все утро, а ты не отвечаешь! Я уж боялся, что ты рейс пропустишь.
Дженсен невольно расплылся в улыбке. Так мило, что «брат» переживал за него, даже встал в такую рань, чтобы проводить.
- Телефон что-то через раз срабатывает, - соврал Эклз, чувствуя стыд перед другом за ложь.
- Ну да, - широко улыбнулся Джаред, - Такси уже вызвал?
- Сейчас вызову.
Они спустились на рецепшн. Дженсен сдал ключи. Все это время Падалеки увлеченно рассказывал про вчерашнюю вечеринку, которая длилась чуть ли не до утра. «Мы Боба Сингера заставили петь в караоке!» - с хохотом делился Джаред. Эклз кивал и улыбался, но мыслями был далеко. Он представлял, как Миша сейчас не спит в пустом номере, а лежит на смятых простынях, затягиваясь дорогими сигаретами, выпуская тяжелый сизый дым в потолок, и думает о нем.