— Ну, наконец-то, — пробормотал он себе под нос. Это дерево вполне подходило для того, чтобы читать под ним. — Интересно, почему я раньше не замечал этой картины? — Продолжая думать в этом направлении, Северус изучал глазами ствол дерева. — Видимо, оттого, что я все время был сосредоточен на предстоящей встрече с Дамблдором, либо на той информации, что он сообщал.
Далее его мысли прервались. У него не было никакого желания вспоминать о том ужасном времени, когда он сам был директором Хогвартса, и выяснять, почему он и тогда не замечал эту картину.
Он спустился к берегу и обошел пруд. Подойдя к дереву, он провел ладонью по его стволу. Наощупь его было не отличить от настоящего. Подняв руку, он коснулся листвы одной из свисающих лоз, которые образовали густую крону дерева и тоже казались настоящими.
— Если у меня будет то, что кажется настолько реальным, то этот ад может быть не так уж и плох, — пробормотал он и, снова осмотревшись, заметил, как где-то вдалеке парит птица. Это оказалось приятным сюрпризом. — Мне нужно что-нибудь почитать. Пойду-ка я в библиотеку.
Это казалось странным, но Северус инстинктивно знал, как переходить из картины в картину. Он подумал о том, что, наверное, заклинание ДиГрегорио дало ему это знание. Он был несказанно рад этому новому навыку, потому что у него совершенно не было настроения посещать некоторые картины. При мысли о Полной Даме его пробрала дрожь, и он от всей души пожелал никогда не столкнуться с ней в этой вечности, которую теперь вынужден провести в тюрьме, именуемой портретом. Если в реальном мире его пугала встреча с Трелони, то встреча с Толстой Дамой здесь была в десятки раз хуже. Среди портретов ходило много слухов о ее игривой натуре, любящей кокетничать и флиртовать. Многие портреты даже перешептывались о том, что она не пропускает ни одного нарисованного мужчину.
Северус быстро добрался до картины с изображением библиотеки. Он никогда не понимал, с какой целью она здесь нарисована, но сейчас был безмерно рад тому, что она существует. Возможно, причина была в том, чтобы у портретов было какое-то занятие.
Он ухмыльнулся и, оглядевшись, направился к запретной секции. Казалось, здесь было гораздо больше книг, чем в запретной секции настоящей библиотеки Хогвартса. Он провел кончиками пальцев по пыльным корешкам, и его внезапно осенила мысль. Здесь были собраны все книги, которые когда-либо находились в библиотеке. Даже те, что впоследствии были изъяты по каким-то причинам. Его рука остановилась на одном из пыльных фолиантов: Зелья и заклинания до времен Мерлина. Он с интересом изогнул бровь и, взяв книгу с полки, стал осторожно перелистывать потрепанные ветхие страницы. Закрыв книгу, Северус провел пальцем по обложке и исчез, вновь устремившись к дереву у пруда.
========== Глава 4 ==========
Прошла уже целая неделя, в течение которой Гермиона практически не встречалась с Северусом Снейпом, что было крайне удивительно. Но за кучей бумажной работы, которую могла сделать только она, у Гермионы не было времени поразмышлять о неуловимом и остром на язык волшебнике. Она так сильно погрузилась в работу, что не заметила, как он появился в своей раме в директорском кабинете. Он негромко кашлянул.
Гермиона подняла удивленный взгляд. Ее несколько позабавило то, что он хотел привлечь ее внимание. Однако, присмотревшись, она обнаружила, что он смотрит вовсе не на нее, а увлеченно читает какую-то книгу.
— Ты что-то хотел? — спросила она.
Он оторвался от страниц книги и лениво скользнул взглядом по ее лицу.
— Нет.
— Просто… Ты кашлянул, и я подумала…
Но он снова уткнулся в книгу, полностью ее игнорируя. Гермиона нахмурилась и зыркнула на него исподлобья. Затем тоже откашлялась. Но Снейп и ухом не повел, не поднимая от книги взгляда. Она шумно выдохнула и вновь вернулась к своим бумагам. Она писала прошение в Совет попечителей о том, чтобы те выделили средства на новые метлы для квиддичных команд. Те метлы, что имелись на сегодняшний день, были не то чтобы в очень плохом состоянии, но, согласно отчетам Минервы, их не обновляли уже целых восемь лет. Безусловно, сейчас для этого было самое время.
Но буквы словно разбегались, мешая прочесть слова, а цифры сливались друг с другом. Гермиона, в очередной раз почувствовав досаду от грубого поведения Снейпа, напряженно прищурилась. Его безразличие — это все, о чем она могла сейчас думать, и другие дела мигом отошли на второй план.
Как он смеет проявлять к ней такое явное неуважение?
Поняв, что больше не в силах ничего поделать со своим негодованием, она повернулась лицом к его портрету.
— Знаешь… — начала она. — Ты мог хотя бы попытаться быть более дружелюбным.
— Нет, не мог бы.
— Мог бы.
— Заставь меня.
Гермиона хмуро свела брови.
— Что ты сказал?
Снейп подался вперед и посмотрел прямо на нее.
— Я сказал, заставь меня.
Гермиона ощетинилась.
— Ты ведь понимаешь, что ты всего лишь портрет? Твой хмурый взгляд и попытки запугать не работают и вполовину также хорошо, как раньше.
— Да, но ведь работают, Гермиона, не так ли? — устрашающим шепотом спросил он.
От этого шепота Гермиона почувствовала странный озноб, что прошел от макушки до кончиков пальцев на ногах, а по спине пробежал табун мурашек. Но она понимала, что это была всего лишь провокация, ничего более. Она прищурилась.
— Северус, похоже, ты забыл, что у меня есть волшебная палочка, а у тебя ее нет.
— Возможно, но я по-прежнему владею беспалочковой магией, — хрипло произнес он, вызывая новую волну мурашек вдоль ее позвоночника.
«Мерлин, держи себя в руках!», — подумала Гермиона.
Немного придя в себя, она снова прищурилась и взглянула на Снейпа.
— Ты будешь вести себя так, как подобает, или пожалеешь, — в ее голосе послышалась явная угроза.
Он по-прежнему вальяжно сидел в своем кресле, откинувшись на спинку, и не спускал с нее насмешливого взгляда.
— Я могу делать все, что захочу, — он ухмыльнулся. — Я ведь уже мертв и не обязан никому подчиняться, особенно выскочке вроде тебя!
Ладони Гермионы сами собой сжались в кулаки, и она поднялась с места.
— Теперь это мой кабинет, сэр, и в этих стенах вы будете меня уважать! Oratio innuo confuto!
С кончика ее палочки сорвался ярко-синий луч и ударил в грудь Северуса. Его отбросило на спинку кресла, но уже через секунду он вновь вернулся в прежнее положение.
— Зачем ты р… — Его рот резко закрылся. — Ты… — Все повторилось вновь после очередной попытки заговорить. Его губы растянулись в усмешке, и он оскалился, обнажив кривоватые зубы. — Что ты со мной сделала?
Она бросила на него самодовольный взгляд.
— Просто несложное заклинание для того, чтобы ты был вежлив в разговоре со мной.
Он так резко вскочил на ноги, что ударился о невидимую стену, которая была границей холста с изображением его портрета.
— Сними его! — зарычал он.
Гермиона чуть наклонила голову.
— И не подумаю.
С этими словами она развернулась и вышла из кабинета.
— Грейнджер! — крикнул он ей вслед. — Грейнджер, вернись сюда и отмени заклинание, иначе я…
Но Гермиона лишь весело хихикала, удаляясь прочь от кабинета. Было в этом что-то невероятное — одержать победу над упрямством Северуса Снейпа.
***
Задерживаться надолго Гермиона не стала. Во-первых, ее все еще ждала кипа бумаг, с которыми ей предстояло разобраться, а во-вторых, она хотела знать, что скажет ей Северус Снейп после того, как она оставила его одного, немного подумать над своим поведением. Она вошла в кабинет и уселась на кресло, одарив портрет широкой улыбкой.
Северус окинул ее хмурым взглядом.
— Немедленно отмените это заклинание, профессор Грейнджер.
Улыбка Гермионы резко исчезла.
— Прости, Северус, но я не собираюсь этого делать. Я явно тебе не нравлюсь, но, как уже говорила, не позволю оскорблять меня в собственном кабинете.