Вот опять обостренье. Я в тяжёлом бреду,В забытьи вдохновенья внутрь себя упаду.Внешне будто спокойна, улыбаюсь слегка,А внутри дым пожарищ и порыв ветерка
Завязались в престранный, но прекрасный сюжет.Я – стеклянный блаженный! Подождёт этикет.Вновь, зажатая между о случившемся грёзИ фантазий о будущем, что не всерьёз,
Я плету и плету из взъерошенных нитейЗазвучавшую ткань стихотворных событий,И лекарства от жаркого бремени нет,Лишь смиренно принять, что душой ты… поэт?
Отпусти голос свой
«Твоё спокойствие – пленительный маяк…»
Твоё спокойствие – пленительный маяк,Мой компас в буре вод, разбитых ветром.Когда безумство разливаю щедро,Твои молчанье и улыбка – добрый знак.
Я – словно чёрная волна глубокой ночиИ липкой нефти с ядом пополам,Ты – укротитель ураганов, гроз и драм,Ты знаешь, как рассеять всплеск движеньемточным:
Не ведая причин и не касаясь дна,Легко мою ладонь накрыл рукою –Стихают ветры, наполняется покоемИ постепенно замедляется волна,
И трепетно теплу руки твоей внимает.Впредь не безумствует… теперь уже не к спеху…И гребень падает слезами или смехом,И пеною прозрачной мягко обнимает.
«Я по тебе скучаю. Как скучает…»
Я по тебе скучаю. Как скучаетПо уксусу запущенный чайник.Как по рыбе скучает случайноЗаплутавшая в городе чайка.Как дождями осень скучает.По-простому, неграмотно. Скучаю я«За тобой», горячо, одичало…Ошибки в чувстве и в речи не замечая.
Эсэмэски твои читаю… в строчкиВпиваясь, как промёрзшая ночьюСобака бездомная в хлеба кусочек.Цепляюсь за каждый пробел и точку,Тереблю на шее платочек, цепочку,В поиске смыслов тону в одиночку,На два твоих слова строчу очерк,Удаляю. И снова пишу срочно:
«Я о тебе тоскую! Как тоскуетНевеста по сладкому поцелую,Ждущая будто вечность цéлуюВенчального своего Аллилуйя».Эту глупость и лёгкий пот на лбу яОпять стираю. Вздохнув, поминаю всуе.И так и не набравшись духа, блефуя,Отправляю: «Скорей приезжай. Целую».
«Ты – моё солнце…»
Ты – моё солнце,я – твоё море.Каждый день солнцетонет в простореморя,
и с новою силойвстаёт над волнами.Круговоротлюбви между нами.Днями
свет твой и ласкуя отражаю,и этим тебя япреображаю.Знаю,
в каких бы высотахты ни оказался,помнишь, как вечеромморя касалсяи улыбался.
«Я смотрю в окно…»
Я смотрю в окнои вижу опятьгерань,черепицу крыши чáек
под облаками.У тебя в Москвероса во двореи рань,видишь ты во снемой подоконникс цветами.
Сколько синих волнбез тебя прокатилокеан,сколько вечеровмы с тобою ужев разлуке…Здесь вовсю сезондиких сёрферов ироссиян,как в 2014-м,помнишь альбомв «Фейсбуке»?
Я надену áлоенежного шёлкаплатье,и бретелькой тонкоюскину с плечапечаль,прилетай, мой Грей,в атлантическом красномзакате.Я – твоя Ассоль,и я выйду тебявстречать.
«Ты говоришь мне: «Я знаю, как почувствовать…»
Ты говоришь мне: «Я знаю, как почувствовать вечность.Я еду навстречуморю. Не такому, где в дельте множество речеки лотосы в августе быстротечны,а к настоящему бесконечномуморю, такому, от которого не уберечься,в котором каждый, даже стальной, мёртвый и искалеченный,всё равно даёт течь или трещину,которое ракушками, раковинами, Путём Млечным,волнами, болтающими на особом наречии,вымоет, высолит и залечит,навсегда и вскоре.Больше всех о бессмертии знает море».
Ты ещё говоришь мне: «Я знаю, как почувствовать время.Я еду навстречу горным вершинам,их глыбам, льдинам,встающим за перевалами исполинам,я еду туда, где режет лицо снегом нетополиным,и почки режет адреналином,туда, где чёт/нечет звенит каждым щелчком карабина,
и стынут,где стынут,от каждой секунды стынутруки и спины,и сердце ныряет в глубины…Будь это соло или же сборы,больше всех о бессмертии знают горы».