Будущего вождя мирового пролетариата безусловно не могло не радовать подобное нарастание «революционной активности». И ещё на начальном этапе революции, летом 1905 г., когда маховик нападений и ответных репрессий правительства только раскручивался, Ленин в книге «Две тактики социал-демократии…» обрушился на тех, кто предлагал реализовать попытки легального разрешения социального конфликта: «Исход революции зависит от того, сыграет ли рабочий класс роль пособника буржуазии, могучего по силе своего натиска на самодержавие, но бессильного политически, или роль руководителя народной революции. Сознательные представители буржуазии чувствуют это прекрасно. Поэтому-то „Освобождение“ и восхваляет акимовщину, „экономизм“ в социал-демократии, выдвигающий теперь [курсив Ленина] на первый план профессиональные союзы и легальные общества. Поэтому-то г. Струве и приветствует (№ 72 „Освобождения“) принципиальные тенденции акимовщины в новоискровства. Поэтому-то он и обрушивается на ненавистную революционную узость решений III съезда Российской социал-демократической рабочей партии».
По прочтении этих ленинских строк может возникнуть впечатление, что Струве для Ленина был тем, кто изначально находился по «ту» сторону политических баррикад. Однако это не так: как и в случае с Плехановым, Струве был политически старше Ленина; изначально марксист, будущий авторитетный либеральный политический деятель, экономист, историк и философ, он впервые был арестован ещё в 1894 г., готовил документы для I съезда РСДРП в 1898 г., а также доклад Г. В. Плеханова на конгрессе II Интернационала в Лондоне в 1896 г. Наконец, в 1900 г. Пётр Струве вместе с Лениным и Мартовым принимал участие в совещании об организации партийной газеты «Искры». Так что Ленин лично хорошо знал человека, взгляды которого так яростно теперь критиковал.
Журнал «Освобождение», который в негативном контексте также упомянут Лениным, был выходившим раз в две недели печатным органом созданного при участии Струве «Союза освобождения», уже осенью 1905 г. преобразованного в партию конституционных демократов (сокращённо — кадетов), с самого начала приобретшую и второе наименование — Партии народной свободы. Между прочим, до того момента, как председателем Петербургского совета стал Лев Троцкий (об этом мы уже говорили выше), его возглавлял член этого самого столь резко критиковавшегося Лениным «Союза освобождения» Георгий Носарь (Хрусталёв).
Разумеется, Ленин с тем же, присущим ему при обращении к теме «Союза освобождения» рвением принялся впоследствии критиковать и деятельность партии кадетов, выросшей напрямую из этого «Союза»: и то и другое для Ленина было слишком буржуазным, чрезмерно либеральным и т. д. и т. п. Однако на поверку всё оказывалось совершенно иначе: кадеты, как и «освобожденцы», изначально были не менее революционно настроены, чем сами большевики. Так, члены «Союза», Дмитрий Шаховской и Пётр Долгоруков (даром, что оба — князья), входили в нелегальное бюро Земских съездов. Сам «Союз» изначально также находился на нелегальном положении, а в его программу хотя и входило создание конституционной монархии, но среди прочего одним из пунктов значилось — внимание! — принудительное отчуждение частных земель в качестве способа решения социальных проблем.
Печатным органом новой партии конституционных демократов и стала газета «Речь», первый номер которой вышел 23 февраля (8 марта) 1906 г. при ближайшем участии П. Н. Милюкова и И. В. Гессена и которая с большой точностью определила тогда главную причину социальных волнений — традиционное несоответствие продекларированной на бумаге (в царском Манифесте) либерализации действительному положению вещей: «Если бы в октябре или начале ноября кто-нибудь стал утверждать, что через два месяца мы будем находиться в тех условиях, которые теперь в действительности наступили, то много ли нашлось бы людей, которые не отнеслись бы к такому утверждению как к проявлению неосновательного, задорного скептицизма? И не столько потому, что подобно союзу 17 Октября они в появлении манифеста усмотрели разрешение наболевших вопросов: история не раз уже показывала, что бумажное провозглашение отделяется от действительного осуществления потоками крови».