Президент с Мятлевым ещё ничего не успели ответить, как свой вопрос задал Журналист, привыкший к блиц-пресс-конференциям:
— Почему — теперь?
Секонд хитро усмехнулся.
— Вы, Анатолий, в книжные магазины часто ходите?
— Ну, довольно регулярно. Обычно в «Библио-Глобус».
— Обратили внимание, какое буквально за последние год-два появилось количество фантастических романов о параллельных мирах и так называемых «попаданцах»? В смысле — из нашей реальности в вашу и наоборот.
— Видел кое-что, но особого внимания не обращал. Это вам нужно с Писателем обсуждать…
— Обсудим, будет время. Так вот я скажу — за два года у вас опубликовано более пятисот книг на эту именно тему. Все остальные — «космические оперы», «твёрдая НФ», как у вас говорят — почти забыты. Даже фэнтэзи несколько сдало свои позиции. У нас — примерно та же картина, только пишут поменьше, здесь вообще фантастика особого развития не получила. Кто его знает, почему. Возможно, именно ввиду отсутствия семидесяти лет советской власти стремления к эскапизму не развилось. Так что пришлось, секрет открою, многих ваших авторов привлекать. «Втёмную», конечно. Просто предлагают господину-товарищу «Эн» или «Эм» роман, а то и сериал изваять на заданную тему. И гонорарчик вполне себе ничего предлагают. Потом данное творение, если более-менее прилично получилось, и там и тут продают, соответственно адаптировав. Часто — с успехом.
— А какое это вообще имеет отношение?.. — спросил, наконец, Президент.
Секонд рассмеялся.
— Да самое прямое. Классическая операция прикрытия. Это вы Фёсту спасибо скажите. Ему после попадания в имеющуюся бифуркацию особенно делать нечего было, кроме как о дальнейших судьбах Отечества размышлять и доступные изучению реальности сравнивать. Две наших, и ещё две с половиной сильнее отличающиеся. Вот и пришла в голову идея радикального решения вопроса. А всякое дело требует идеологической подготовки, о чём у вас последние двадцать лет как-то подзабыли. Хотя исторический опыт вроде имеется. Им мой аналог и воспользовался. Совсем немного целенаправленной работы с писателями и издателями, не слишком большие финансовые вложения — и пожалуйста. Из того, что ваш друг Генрих двадцать лет назад начинал на отечественную почву прививать, причём не слишком успешно (кстати, и Вадим, и я все его книги прочли), такие вдруг плоды выросли… Теперь любое мало-мальски приличное издательство если десяток книг об альтернативных Россиях не напечатает, так вроде и зря существует…
— Понятно, — сказал Журналист. — Я ведь не договорил. Я действительно специального внимания на этот момент не обращал, а вот Генрих, помнится, ругался последними словами как раз по поводу такой, можно сказать, эпидемии. Мало что саму идею до предела опошлили, так теперь и он, получается, всего лишь один из многих «райтеров» этого типа. Обидно. Думаю, ему будет приятно теснее пообщаться с автором и исполнителем этой подлянки. Одним словом, получается, это вы с вашим братом такую дымовую завесу и психологический фон создали. И теперь, начни кто о параллельных мирах всерьёз говорить, сразу диагноз поставят…
— Именно так. Это одна сторона. А вторая…
— Тоже понятно. Оспенная вакцинация…
— Сообразительный вы человек, Анатолий. Думаю, вам не только у себя, у нас тоже работа найдётся. Именно прививка. Поэтому мы своими делами ещё очень долго можем спокойно заниматься, а когда время придёт — у широкой публики никакого шока не будет. Параллельный мир? Ну и что тут такого? Про это все давно знают… Мне Фёст рассказывал, как наш общийотец в егомире отреагировал на сообщение о высадке Армстронга на Луну. Да и большинство окружающих — тоже. Вот полёт Гагарина — это была сенсация, а Луна всего через восемь лет — уже рутина.
Пассажирам второй машины любоваться красотами вечерней столицы было некогда. Девушки наперебой изложили старшему товарищу свою идею, присовокупив, что Мятлеву она очень даже понравилась.
— Чего ж не понравиться, — усмехнулся Фёст, вольготно раскинувшись в одиночку на широком сиденье, расположенном в передней части салона, спиной по ходу движения. Не совсем удобно, но такие уж здесь вкусы — планировка современного автомобиля повторяет схему старых экипажей. Зато девушки устроились просторно, с полным комфортом — ноги вытянуть можно, от встречного ветра спереди защищает водительская кабина, с боков и сзади — сложенный тент. Между сиденьями — откидной столик с пепельницей, мини-баром, холодильником для воды и соков. Недешёвое удовольствие — нанимать такие таксомоторы, не по километражу, а «на время», но уж чего-чего, а денег Фёст с Секондом не считали, в их распоряжении имелись суммы, ради которых целая толпа олигархов «пошла бы на любое преступление даже под страхом виселицы», как написано у Маркса.
— Ему, конечно, понравилось. Нашими руками завтра власть себе вернёт, с врагами и соперниками рассчитается, после чего тепло поблагодарит за помощь и пошлёт на… Тебя, может, и не пошлёт, — издевательски поклонился Герте, прижав ладонь к сердцу, — а нас — очень даже. Чтобы «начать отношения с чистого листа». Как считаешь? — обратился он к Людмиле. — Или ты тоже обеими руками — «за»?
— Ну, я не знаю, — смутилась Вяземская, — поначалу мне показалось — правильно Герта предлагает. Мы же ведь за них воевать согласились? И я с Журналистом, и вы все потом на даче у Президента… — Она как-то растерянно посмотрела сначала на подругу, потом на Фёста. — А сейчас ты сказал, и я по-другому посмотрела…
— Неужели до вас сразу не дошло, в чём смысл всех наших «подвигов»? — тоном учителя, уставшего вколачивать в головы туповатых школьников какую-нибудь математическую теорему. — А Секонд должен был просветить…
— Это он Уварова с его Настей, может, и просвещал, — резковато ответила Герта, поняв, что не просто так Фёст говорит, знает, о чём и почему. А ему после боя на истринской даче она инстинктивно доверяла больше, чем своему непосредственному начальству. Уварова же с Анастасией она приплела просто так, от досады, невзначай проявив скрытый комплекс. Сама она на Уварова никаких видов не имела, но ощущала какое-то раздражение оттого, что Вельяминова, во всём остальном весьма резкая девушка, слишком часто смотрит на подполковника взглядом… В общем, слишком уж откровенно смотрит, добро бы — только за пределами части и служебного времени. Людмила на Фёста, впрочем, тоже. Но здесь всё совсем иначе. После того, как Герта спасла командира, она испытывала к Ляхову-первому несколько своеобразное чувство и, в общем-то, радовалась, что отдала человека, получившего от неё «вторую жизнь», в хорошие руки.
— Значит, не счёл важным с вами эту тему поднимать. Да и с Уваровым, скорее всего, тоже не беседовал. Придётся мне. Вы девушки служивые, вам нравственных категорий касаться не по чину, и волновать они вас не должны, тем более, если совсем не вашего мира касаются. Это мне рефлектировать полагалось бы, с общеморальной точки зрения глядя…
Фёст закурил, что всегда делал, когда принимался философствовать или кого-то в чём-то убеждать. Наверное, у Удолина научился, тот даже лекции в университете читал с зажатой в пальцах дымящейся папиросой.
— Державе, которой вы служите, совершенно не интересно, чтобы вы своими силами или с дополнительной помощью помогли властям РФ самостоятельносправиться с мятежом. И мне, хотя и тамошнему уроженцу, это тоже не нужно. Подумайте сами — зачем нам восстановление и консервация имеющегося государственного устройства? Оно хоть и лучше всего, что предыдущие несколько столетий существовало, но уж если начало сыпаться — и бог с ним. Мертвецов обратно с кладбища не носят. Если появился шанс — так надо его использовать с максимальной пользой. Для того и придуман «Мальтийский крест», который ваш господин полковник курирует. Сами подумайте — ну, искореним мы завтра верхушечный заговор, виновников к стенке поставим, всю полноту власти милейшему нашему Президенту и заодно господину Мятлеву на блюдечке с голубой каёмочкой вернём. И что? Думаете, они хоть какие-то уроки извлекут? Крайне сомневаюсь. Даже такой перекладки руля, как после ГКЧП в девяносто первом, не произойдёт. А зачем? И так всё снова хорошо. Крупный бизнес — при своих, чиновники — тем более. Для тех, кто выживет, — даже лучше, вакансий много откроется. А я, можете смеяться, но — идеалист. И хочу, чтобы Россия раз и навсегда таким государством стала, чтобы я им непрерывно и круглосуточно гордился. Вот как вы своим. А для этого нужно, чтобы нынешний господин президент (поскольку лучшего сейчас на примете не имеется), из последних сил, кровью, пардон, харкая, из этой заварушки выбрался, как ваша Россия в девятнадцатом году из Гражданской войны. Тогда, глядишь, поймёт кое-что…