***
— Вот он, этот антиобщественный тип, собственной персоной! — Адам Шталь отодвинулся от клавиатуры, выведя на общий экран результат своих изысканий. — Энди Таффер, девятнадцать лет, уроженец Западной платформы, задерживался дважды, потому его отпечатки и есть в базе. Кража пяти литров браги у гражданки Васнецовой в прошлом году и угон мопеда четыре месяца назад. Угон неудачный — врезался в урну и был пойман и доставлен в отделение пострадавшим хозяином разбитого транспортного средства. Оба раза приговорен к неделе общественных работ.
— Странно… — протянул Глеб, хмурясь.
— Действительно, странно: было бы из-за чего в отделение тащить! — поддержал капитана Пабло.
— Означенная жертва была инопланетным туристом.
— Тогда понятно! Наши бы просто морду набили и починить заставили.
Рита неуверенно хихикнула и тут же замолчала: Глеб остался серьезен.
— Странно другое: он совсем не похож на профессионального киллера, — продолжил капитан, словно и не слышал перешучивания подчиненных. — И преступления за ним числятся все какие-то несерьезные. Да и по роже видно, что мелкое хулиганство — вершина карьеры, о которой такой тип может только мечтать.
Рожа на экране действительно впечатление производила удручающее: унылая, длинноносая, с немытыми сальными патлами неопределенного цвета до плеч и опущенными уголками губ вечного нытика, по любому поводу заранее готового заскулить: «А че я?!»
— Пальчики на банке точно он оставил, тут никаких сомнений быть не может, — пожал плечами Невидимка. — А с остальным уже вам разбираться.
— Разберемся, — пообещал Глеб с угрозой в голосе. — И что он на крыше делал, и кто стрелял… Пробей-ка нам его адресок. Да только не тот, который он сам в анкете указал, а настоящий.
— Обижаете, капитан. Уже.
— Поедем брать?! — азартно вскинулся Пабло.
— Поедем… поговорить. Степана вот только дождемся, он что-то задерживается, давно уже должен был вернуться. — Глеб поднял голову, расслышав шаги в коридоре. — О, легок на помине…
Дверь в кабинет начальника участка распахнулась с грохотом, словно ее пнули ногой. Рита охнула, Пабло выругался.
Джеймс услышал шаги в коридоре задолго до Глеба и понял, что идут двое. Причем один по тяжелой вкрадчивости походки довольно уверенно идентифицируется как старший констебль, а анализ алгоритма сбивчивых и неуверенных шагов другого позволяет с высокой степенью вероятности определить, что идет он отнюдь не добровольно. В итоге Джеймс оказался единственным из присутствующих, кто точно знал, что увидит, когда дверь откроется. Но все равно постарался придать лицу выражение легкого удивления. Не большего, чем у капитана. Но и не меньшего.
— А че я?! Че я-то?!
— Разберемся.
***
Глава 6. Снайпер
Интересное наблюдение — насколько же рядовые сотрудники или бойцы становятся похожи на своего начальника или командира: например, копируют его манеру говорить. Это «разберемся» Степан Туча произнес с теми же самыми мрачно-обещающими интонациями, что и Глеб Ржаной несколькими секундами ранее. И вряд ли это касается только копирования любимых выражений и подражание манере разговора. И точно так же вряд ли относится только к одному старшему констеблю.
Джеймс еще не решил, насколько подобное обстоятельство может быть опасным или полезным для него самого, но на всякий случай предпочел его запомнить и учитывать в дальнейших расчетах.
Степан вышел на снайпера совершенно иным путем, не через базу, а используя так называемый человеческий фактор. Продавщица из «Друга желудка» не только отлично запомнила раннего посетителя с длинной спортивной сумкой, но и позволила обаятельному старшему констеблю безо всякой возни с ордерами («Ой, да кому они нужны, эти бумажки! Степушка, ну что я вас первый день, что ли, знаю?! Передавайте привет Павлику, что-то он давно не заходит, совсем исхудал, наверное») скопировать запись с расположенной над кассой камеры.
Разговорчивая продавщица также сообщила, что хотя имени покупателя она и не знает, но зато отлично знает, где он живет: в желтом доме с балкончиками, том, что рядом с центральным парком, первый подъезд, третий этаж, квартира налево, звонить три раза (ну и как же, скажите, ей не знать-то, когда у нее как раз в том самом подъезде живет двоюродный племянник мужа сестры соседки по даче!). А еще этот шлемазл постоянно тусит в том самом уже упомянутом центральном парке вместе с бандой «Крысодраконов» («Ой, да какая там банда, Степушка! Юные бездельники, что целыми днями сидят на лавочках и кричат друг другу, какие они крутые да страшные, и трескают пиво на мамкины деньги!»).
А еще ранний покупатель хвастался, что теперь все будет иначе и все наконец узнают, какой он крутой на самом деле, и еще пожалеют, что не ценили («Ой, Степушка, да кто же его всерьез принимает, этого оболтуса? Они вечно такое кричат на своей лавочке!»).
Однако Степан всерьез принял. Прогулялся до желтого дома у парка, поднялся на третий этаж и даже позвонил три раза, как было сказано. А потом обнаружил, что дверь не заперта.
Ну и вошел.
На этом месте доклада подчиненного окончательно помрачневший капитан уточнил почти ласково:
— Степушка, а доложить как положено… или там подмогу вызвать… этого ты, конечно же, сделать не мог?
— Там зона покрытия слабая, — невозмутимо повел огромными плечами Степан. — Ну вы же знаете эти старые районы и дома с арматурой, там вечно связь пропадает. И потом, вы же сами велели действовать по обстановке.
Искренность старшего констебля при этом была на уровне 51%. То есть связь в том районе действительно порою барахлила, но были ли с нею проблемы сегодня — Степан не проверял.
— По обстановке, Степа, — это не значит одному идти на захват вооруженного киллера.